Книга Загадка Ледяного пламени, страница 121 – Мэри Э. Хэнши, Томас У. Хэнши

С этими словами он проскочил мимо суперинтенданта и проворно запрыгнул в лимузин. Когда к нему присоединился мистер Нэком, он уже стягивал с себя пальто.

– А теперь опустите шторы и включите свет, – сказал он, когда Нэком захлопнул дверь и авто резво понеслось по темной дороге. – Спасибо. Сядьте с этой стороны, пожалуйста, и дайте мне добраться до шкафчика под сиденьем, и мы извлечем оттуда нашего старого друга «мистера Филипа Барча», чью роль я теперь буду играть.

* * *

До десяти оставалось еще несколько минут, когда лимузин, надсадно урча, подкатил к Вейлхэмптонской богадельне, объехал здание и свернул к небольшому отдельно стоящему домику, выполнявшему двойную функцию: больничного изолятора и, когда потребуется, морга.

Здесь в маленькой, ярко освещенной комнатке Клик и мистер Нэком обнаружили четырех человек, ожидавших их появления: мистера Бевингтона Говарда – местного мирового судью, мистера Хэмиша – управляющего богадельней, мистера Нейлора – главного констебля округа и доктора Александра Форсайта.

Все они встали, когда вошли суперинтендант и его знаменитый соратник, и по крайней мере двое из них – мистер Говард и мистер Нейлор – посмотрели на Клика с искренним уважением.

– Мистер Клик, для меня это радость и большая честь, – сказал Говард. – Я давно мечтал познакомиться с вами.

– Не будете ли вы любезны забыть об этом, мистер Говард, пока мы не завершим дело в Вейлхэмптоне? Если моя личность станет известна слишком рано, это может несколько помешать. Я буду признателен, если до тех пор вы будете считать меня неким Филипом Барчем, простым обывателем. А теперь, если вы не возражаете, могу я осмотреть тело Дэвиса?

И все шестеро прошли в соседнюю комнату, неся с собой фонари, предоставленные мистером Хэмишем, и через минуту стояли вокруг каталки, на которой лежал покойник.

Тело принадлежало прекрасно сложенному, крупному, мускулистому мужчине лет тридцати в самом расцвете физических сил, который при жизни, несомненно, был силен как бык и способен одолеть любого в рукопашной схватке. И все же сейчас он лежал в морге с раздробленным затылком, но на его лице не было никаких признаков агонии, неизбежной, казалось бы, при столь ужасной травме. Выражение его лица казалось умиротворенным. Такие безмятежные черты были скорее свойственны человеку, умершему во сне.

Уголок рта Клика изогнулся в характерной кривоватой улыбке, и, жестом призвав мистера Нэкома поднести фонарь поближе, он наклонился над телом и внимательно осмотрел ужасную рану с помощью лупы. Потом он большим и указательным пальцами открыл мертвые глаза и изучил состояние роговицы и зрачка; далее перешел к губам – осмотрел их в лупу, потрогал, понюхал, – затем перешел к кончикам пальцев и лункам ногтей. Через пять минут он сунул лупу в карман и выпрямился.

– Джентльмены, – сказал он со всей серьезностью, – я думаю, что буду совершенно прав, утверждая, что рана на затылке этого бедняги была нанесена кувалдой, которой ранее разрушали какую-то стену из досок и штукатурки. В волосах отчетливо видны следы строительного раствора и извести, а также мельчайшие частицы того, что за неимением лучшего термина можно было бы назвать старой древесной пылью. Пристрастие к использованию бриолина весьма способствует удержанию этих частиц. С самого начала, джентльмены, меня удивляло, что такой человек мог быть лишен жизни без ожесточенной борьбы и весьма значительного шума. Но теперь это меня не удивляет. Я могу с уверенностью заявить, что этот удар был нанесен после смерти и определенно не в том месте, где впоследствии было обнаружено тело.