Книга Дело «Тысячи и одной ночи», страница 78 – Джон Диксон Карр

Пришлось признать, Попкинс был прав. Я обдумал это с минуту, прошелся по кабинету и выглянул в окно на набережную. Затем я спросил его, есть ли что-то еще. И кое-что все-таки было. Попкинс продолжил:

– Рассказ доктора Иллингворта объясняет бо`льшую часть того сумасшествия, в которое прошлой ночью попал Каррутерс. Бо`льшую часть! Теперь можно связать историю воедино. Но есть несколько пунктов, которые это свидетельство не проясняет. Какие-то могут иметь важное значение, какие-то – нет. Вам стоило бы расспросить этих детишек об угле; да и преданный Пруэн может оказаться ценным свидетелем, ведь он весь вечер дежурил у дверей, откуда виден зал. Следовательно, некоторые из этих сомнительных пунктов можно прояснить на раз-два. С остальными придется повозиться. Прошлой ночью компания спасла настоящего Иллингворта от сержанта Хоскинса, затем они выключили свет и в сумасшедшей спешке убрались из музея, после этого они сделали одну вещь. Они поклялись, что ни при каких обстоятельствах, что бы ни случилось, ни один из них не признается, что они были в музее. Но они опасались Иллингворта; им не хотелось, чтобы он рассказал Джеффу Уэйду о том, как они паясничали в стенах горячо любимого им музея и заперли Иллингворта в лифте. Они надеялись, что Батлеру удастся умиротворить старика… О произошедшем убийстве не знал никто из них, кроме двух человек. Эти двое – Батлер и сам убийца; или же Батлер, возможно, и есть убийца, насколько я могу догадываться. Но что касается остальных – что ж, сомневаюсь.

Попкинс наслаждался звучанием собственного голоса, пока рассуждал.

– Ты думаешь, я совсем дурак? – сказал я. – Конечно же, они ни о чем не догадывались. Иначе Пруэн бы так не хорохорился в присутствии Каррутерса. Он бы не стал радостно выплясывать в темном музее, если бы знал, что где-то там в повозке лежит-полеживает симпатичный свежий труп. Не неси чепухи. Пруэн, как пес, предан этой девушке и заодно всей компании. Но…

– Но, как вы сами заметили, – Попкинс проскользнул со своей репликой как по маслу, – раз теперь убийство всплыло на поверхность, им придется заговорить. Так что я советовал бы вам уделить внимание сомнительным пунктам, о которых я упомянул. Какая-то их часть, как я уже заметил, объясняется очень просто. Я составил список того, что рассказ доктора Иллингворта не проясняет. И подготовил копию списка для вас, – он сунул мне листок через весь стол, – с вашего позволения, я хотел бы пройтись по списку. Я разделил его на категории один и два, в первую входят вещи материальные, во вторую – можно сказать, философские вопросы. Так вот:

Что за следы угольной пыли у музейных дверей, бесформенные мазки, которые Каррутерс обнаружил на полу?

Комментарий: Поскольку подошвы обуви мертвеца были покрыты угольной пылью, следы оставил, предположительно, он. Тогда где он находился незадолго до того, как войти в музей, раз так наследил на белом мраморе?

Что за машинописная записка из кармана Маннеринга, начинающаяся со слов: «Дорогой Г., непременно нужен труп – настоящий труп» – и далее по тексту?

Комментарий: Записка была напечатана на машинке Холмса, и, по словам Маннеринга, тот нашел ее у Холмса в квартире. Это никак не согласуется с историей про «шуточное» убийство, как это понял доктор Иллингворт.