Книга Дело «Тысячи и одной ночи», страница 80 – Джон Диксон Карр

Комментарий: В телеграмме, отправленной из Саутгемптона, Иллингворта приглашали прийти в музей в половине одиннадцатого, в ней было сказано, что Джеффри Уэйду удастся вернуться раньше. Очевидно, что он не вернулся. Где находился мистер Уэйд и что это означает?

Почему Рэймонд Пендерел явился в музей с таким опозданием?

Комментарий: Это очень важный, хотя и не самый очевидный пункт, в отличие от остальных. Маннеринга, которого должны были разыграть, пригласили в музей к одиннадцати часам. Надо понимать, Пендерелу было сказано быть там намного раньше, чтобы осмотреть сцену и отрепетировать выступление перед заказчиками. Это было бы логичнее всего. Но он не явился вплоть до 22:45, когда до начала представления оставалось всего пятнадцать минут. И в самом деле, нам известно, что Иллингворта, которого приняли за Пендерела, и Пруэн, и Джерри Уэйд распекали за сильное опоздание.

Изучал ли кто-нибудь из компании Джерри Уэйда когда-либо медицину или же обладал знаниями в области анатомии и хирургии?

Комментарий: Судя по заключению медицинского эксперта доктора Марсдена, тот факт, что изогнутый клинок поразил сердце жертвы, был результатом либо редкого совпадения, либо осведомленности убийцы в медицине.

(И последний). Что Мириам Уэйд делала в подвале в тот момент, когда доктор Иллингворт вошел в музей?

Тут я оборвал его, прежде чем он успел ввернуть свой тонкий комментарий. Из одиннадцати пунктов его списка три напрямую касались Мириам, и это не на шутку меня разозлило. Видите ли, я эту девчонку знаю, если угодно, как облупленную, я ее крестный отец. Джефф в свое время так со всеми рассорился, что никто не согласился бы взять на себя эту роль, но я понимаю его чудной склад ума и никогда не сердился на него. Что до девицы, она, должно быть, со временем превратилась в очаровательную пигалицу-хулиганку, в самом деле. Не скажу, чтоб у нее не было к этому задатков, об этом-то я и думал, пока Каррутерс описывал нам ее, но она ни за что бы не впуталась в такую историю.

– Все они впутались в такую историю, – сказал Попкинс. – Я ничего плохого не сказал о вашей крестнице. Я лишь спросил, что она делала в подвале. И упомянул это лишь потому, что все дело перемазано углем, и я счел этот момент важным.

– Да, но что за подвал? При чем тут, черт побери, какой-то подвал и Мириам? Есть доказательства того, что она была в этом подвале?

– Вы же верите тому, что рассказал Иллингворт, не так ли, сэр?

– Положим, что так. И что дальше?

– Очень хорошо. Он заявил, что – вот, у меня тут в блокноте есть, к тому же и в стенограмме это зафиксировано, – он заявил, что, когда он шел к кабинету хранителя, открылась левая дверь и оттуда вышла девушка в красном платье. А теперь взгляните на рапорт Каррутерса. Эта дверь ведет в подвал. Только в подвал. Следовательно, она была в подвале, Ч. Т. Д. Я ничего такого не хочу сказать об этой девушке и даже не настаиваю, что это важно, я лишь говорю, что она там была… Однако теперь пора принимать решения. Какие будут приказания?

В этот момент лицо Попкинса стало мне просто омерзительно.

– Официально передать это дело Хэдли, – сказал я, – пусть Беттс ему помогает. Но до того, до того я лично буду контролировать ход расследования, пока не разберусь, в чем тут соль. Джеффа Уэйда мне к телефону, немедленно. Бегом, бегом!