Онлайн книга «Ну а теперь – убийство!»
|
– Да, – кивнул Картрайт. Губы Тилли вытянулись в угрюмую линию. В ее глазах под морщинистыми веками проглядывала тень озлобленности, смешанной с испугом. – Она – дитя. Сущее дитя. Она смеется над этими письмами. Гораздо больше она опасается, что о них разнюхает Томми Хэкетт, посчитает, что она в опасности, и отправит ее куда подальше ради ее же блага. Боже, я сдаюсь – ситуация аховая. Мало того что по окрестностям бродит маньяк, так еще и спать спокойно не ляжешь, думая о том, загудит ли противовоздушная сирена или нет… Этот словесный поток необходимо было остановить. – Послушайте, Тилли, – устало сказал он, – не начинайте таких разговоров. Вы вне какой бы то ни было опасности. Разве вы этого не понимаете? – О да, понимаю. Я понимаю, что в Англии есть военно-воздушные силы. Я понимаю, что в ту же минуту, когда кто-нибудь нанесет удар по Лондону, они будут задействованы и сотрут Берлин в порошок. Но это слабое утешение для меня. Боже, как же я буду рада, когда закончу эту работу и вернусь в Штаты! Картрайт пожал плечами: – Знаете, Тилли, вы вправе уехать хоть сейчас – было бы желание. – Значит, так, – сказала Тилли, опираясь дряблой рукой на край стола, на котором располагалась газовая конфорка, и улыбаясь. – Что я хочу, так это коктейль и ужин – и все. Если уж англичане считают отключения электричества невеликой проблемой, то и я смогу приспособиться. Забавный вы народ: чем больше у вас неприятностей, тем больше вы шутите по этому поводу. Но вот эта неизвестность касательно Моники меня тревожит… – Достав из бездонного кармана своего фланелевого жакета носовой платок, она принялась сморкаться. – Дело в том, что она ничего не рассказывает! Она получила первое письмо при мне. Я спросила: «Что-то не так, дорогуша?» – а она просто сказала: «Нет». И все. – Как к ней приходят эти письма? По почте? – Нет. Ей их приносят. Картрайт удивленно взглянул на нее: – Приносят? В загородный клуб «Мирфилд»? – В загородный клуб «Мирфилд». Их просовывают под дверь. По крайней мере два из них. – Кто еще живет в клубе, кроме вас двоих? – Да вся съемочная группа: Томми Хэкетт, и Ховард Фиск, и Дик Коньерс, и Белла Дарлесс, и… нет, у мистера и миссис Гагерн коттедж, как и у вас, богач вы этакий. Вот вам еще влюбленная парочка. Но в клуб может попасть кто угодно. – Тилли наконец-то высморкалась. Поморгав глазами, она вернула платок в карман и глубоко затянулась сигаретой. – В общем, об этом я и хотела вам рассказать. Меня происходящее не касается. Но я не хочу, чтобы эта девочка попала в беду, если в моих силах ей помочь. Итак, Билл Картрайт, вы намерены сбрить с лица эти заросли, зайти в кабинет Моники и вывести ее на откровенный разговор или нет? Он фыркнул: – Можете в этом не сомневаться, Тилли. Однако оставьте в покое заросли. Они подождут до более важного… – Ох, ну вы и остолоп! – прошипела Тилли, преображаясь. Она подалась вперед и вцепилась в плечи Картрайта. – Вы что, не в состоянии понять, насколько это важно? Он отстранился и сделал широкий красноречивый жест рукой, смахнув со стола кастрюльку с кофейной гущей, которая приземлилась на пол с громким звоном. – Дорогая Тилли, если моя борода такой уж большой грех в глазах Небес, будь по-вашему. Я с ней расстанусь – обещаю. Но в настоящий момент мне нужно сопоставить некоторые факты. Я догадываюсь, кто этот мерзавец, – он поднял вверх руку с зажатым в ней письмом, – но хоть ты тресни, не могу понять почему. Я кое за кем наблюдаю – разумеется, не привлекая внимания – последние три недели. И у меня в столе… |