Книга Ну а теперь – убийство!, страница 98 – Джон Диксон Карр

Тилли побледнела, да и Монике было не по себе.

– …Ослепить вас, – завершил Г. М. – Он был большой мастер менять голос, так что вполне мог бы выйти сухим из воды, при условии, что вы его не увидите. Понимаете, у него не было выбора. Бежать ему было некуда. Он проявил милосердие: убивать вас он не хотел. Он хотел вас только ослепить. Как я и сказал, он уже успел подготовить для этого почву посредством трюка с графином. Он запланировал провернуть его примерно за неделю до вашего прибытия. Поэтому он наверняка был шокирован, когда позвонил сюда, чтобы сообщить о разлитой на площадке кислоте, и узнал, что Тилли Парсонс – ну а кто же еще? – уже здесь. Теперь ему пришлось действовать не мешкая, иначе ему грозило разоблачение. Он был напуган, но совсем не удивлен, что Тилли Парсонс появилась так внезапно. С чего бы ему удивляться? Все, кто вас знает, осведомлен о вашем обыкновении появляться внезапно. И что же произошло дальше? Вы, – тут он указал на Томаса Хэкетта, – устремились в павильон, оставив Монику Стэнтон в компании Билла Картрайта. Так?

– Так, – подтвердил мистер Хэкетт.

– Вы велели Картрайту привести ее в павильон, не так ли? Именно так. Оказавшись на площадке, указали ли вы Гагерну на его ошибку, а? «Приятель, вы неправильно поняли: девушка, которая сейчас явится сюда с Картрайтом, не Тилли Парсонс, а Моника Стэнтон из Ист-Ройстеда»? Нет, вы этого не сказали. И я вам это докажу.

На этот раз Г. М. вперил свой убийственный взгляд в Ховарда Фиска, и тот, слегка опешив, даже убрал руку с талии миниатюрной блондинки.

– Вы помните, – продолжал Г. М., – первые слова, что вы произнесли, когда вас представили Монике Стэнтон? Я-то помню, поскольку их записал для меня Уильям Картрайт. А вот помните ли их вы?

Мистер Фиск присвистнул.

Его тоже, судя по всему, настигло мучительное озарение.

– Боже правый, конечно, – пробормотал он и растерянно улыбнулся Монике. – Я тоже подумал, что она Тилли Парсонс. Я сказал: «Ах да, специалистка из Голливуда. Хэкетт об этом упоминал. Надеюсь, наш английский стиль жизни не покажется вам чересчур заторможенным». – Он на секунду задумался. – И вы совершенно правы. Хэкетт просто сказал Гагерну и мне, что новый автор приехала и Билл Картрайт ведет ее в павильон для знакомства с нами. Мы были слишком расстроены другими делами, чтобы это обсуждать.

Сигара Г. М. потухла, но раскуривать ее вновь он не спешил.

– А теперь, олухи вы мои, – продолжил он, – я хочу указать на один факт, который – будь у вас хоть толика сообразительности – открыл бы вам глаза на истину. Вы решили, что, если исключить что-то сверхъестественное, таинственным персонажем, выплеснувшим кислоту, является один из пяти человек. Это могла быть либо Фрэнсис Флёр, либо Томас Хэкетт, либо Ховард Фиск, либо Билл Картрайт, либо Курт Гагерн. До того момента, как кислота была вылита в переговорную трубку, наш приятель Гагерн являлся единственным из пятерых, кто еще не был знаком с Моникой Стэнтон. Он был единственным, кто не знал, что она не Тилли Парсонс. Он был единственным, кто не знал, кто она и что она. Он был единственным, кто мог совершить ошибку. Естественно, он не попадался ей на глаза, до того как выплеснул кислоту. А когда после случившегося, озираясь и глазея, он заглянул в окно – боже, какой же он, должно быть, испытал шок! Нет сомнений, что он держался вне поля зрения «Тилли Парсонс». Он видел ее лишь мельком и с далекого расстояния в павильоне, где практически не было света, а вскользь увидел ее голову и плечи сверху, когда она входила в дом врача на площадке восемнадцать восемьдесят два, где стояла почти полная темнота. Так вот, скажите-ка мне, – Г. М. сигарой указал на Тилли, – какого цвета у вас волосы?