Книга Смерть в прямом эфире, страница 51 – Найо Марш

– А у Руфи Уолл, – поинтересовался Аллейн, – были другие поклонники?

Мисс Харт не ответила, и Аллейн внимательно посмотрел на нее. На ее лице выступил некрасивый, пятнами, румянец.

– Если хотите знать, она погубила двоих мужчин. Касла и Ричарда Де’Ата.

На этом мисс Харт решительно повернулась и ушла, ничего не прибавив.

– Двенадцатое сентября, – пробормотал Аллейн. – Получается, в понедельник, братец Фокс.

– Да, – согласился Фокс, подсчитав в уме. – Правда ваша. Вот так совпадение.

– Или нет. Ставлю на то, что это не совпадение. Идем.

Они вышли с кладбища и зашагали по улице, обогнав Эдварда Пилброу. Тот был в форме и фуражке городского глашатая и нес свой колокольчик за «язык». При виде детективов он пришел в неподдельный восторг.

– Эй! – заорал он. – Что я слышу? Значит, тут убийство? Вот так поворот! Скажите же, джентльмены, что новенького? Он упал, или его столкнули? Йо-хо-хо! Не скрывайте!

– Только по окончании расследования! – прокричал Аллейн.

– А нам дадут поглядеть на тело?

– Замолчите! – взревел мистер Фокс.

– Но я же должен знать! Это самое интересное, что я когда-либо оглашал. Я так попаду на телевидение! «Городской глашатай объявляет старинной деревне, что смерть бродит по кладбищу!» Йо-хо-хо!

– Уйдем от этого страшного человека, – прошептал Аллейн.

Они ускорили шаг и вскоре прибыли к пабу, где их встретили косые взгляды и гробовое молчание.

В курительной комнате было не протолкнуться: собрались все, включая миссис Симпсон, восседавшую в заднем ряду со своими конфетами и кроссвордом. Слушание шло как по маслу: священник был опрошен под присягой насчет обнаружения тела, Ричард Де’Ат, трезвый и не такой агрессивный, как обычно, на вопрос о его пребывании возле кладбища отвечал, что ничего необычного не заметил, только слышал суматоху потревоженных голубей на колокольне. Оттуда, где он стоял, подчеркнул Де’Ат, не видно фасада с галереей.

В итоге в вердикте записали факт установления совершения преступления.

Аллейн пригласил священника, мисс Харт, миссис Симпсон, Ричарда Де’Ата и – нехотя – Эдварда Пилброу в малый бар паба и договорился с владельцем, чтобы больше никого не пускали. В результате общий бар едва справлялся с наплывом посетителей.

Когда всем подали заказанное и дверь закрылась, Аллейн вышел на середину комнаты и приподнял руку. Жест был самый невинный, однако он привлек всеобщее внимание.

Аллейн начал:

– Вы уже догадались, что следствие не поддерживает версию несчастного случая. Доказательства противного были собраны по фрагментам у всех присутствующих, и сейчас я изложу нашу версию. Если ошибусь, прошу меня поправить. Призываю вас проявить полную откровенность, даже если придется предположить причастность того, кто, по вашему мнению, органически неспособен на умышленное насильственное преступление.

Инспектор сделал паузу. Пилброу, который подошел очень близко, оттопыривал ухо раскрытой ладонью. Священник отчего-то выглядел помертвелым. Ричард Де’Ат выпил свой двойной виски до дна. Мисс Харт поперхнулась лимонадом, а миссис Симпсон жадно бросила в рот конфету с мятной начинкой и запила малиново-винным коктейлем^[7].

Аллейн кивнул Фоксу, и тот положил перед собой Библию мистера Бейтса и открыл заложенное место.

– Данное преступление, – продолжал Аллейн, – непосредственно связано с этой книгой. Все вы видели записи на форзаце. Напомню вам о якобы скончавшихся в тысяча семьсот семьдесят девятом году трех Хэдетах – Стюарте Шекспире, Наоми Мурус и Питере Руке. Каждая запись снабжена ссылкой на место из Библии, содержание которого прозрачно намекает, что все трое умерли насильственной смертью. В Литл-Коплстоуне никогда не жили никакие Хэдеты, да и дни недели для этих дат указаны неверно. Зато они идеально совпадают с тысяча девятьсот двадцать первым годом, с датами трех смертей, приключившихся от падения с высоты: Уильяма Джеймса Уэгстаффа, Руфи Уолл и Саймона Касла. Имена угадываются по аналогии: Уильям – стало быть, Шекспир, Наоми – значит, Руфь. Бальбус на латыни стена – Уолл, Саймон – библейский Симон – читай: Петр, а Рук – это шахматная тура, стало быть, Касл – зáмок. А Хэдет, – без всякого ударения добавил Аллейн, – это анаграмма слова «смерть».