Книга Смерть в прямом эфире, страница 52 – Найо Марш

– Вздор! Галиматья! – крикнула мисс Харт изменившимся, севшим голосом.

– Наоборот, – возразила миссис Симпсон, – это чертовски хороший кроссворд!

– Злая, дрянная белиберда! Ричард!

– Замолчите! – прикрикнул на них Де’Ат. – Дайте человеку сказать.

– Мы считаем, – снова заговорил Аллейн, – что все три жертвы приняли смерть от одной руки. Мотив в данном случае вторичен, хотя он явно просматривается в некоторых деталях. У кого была причина желать смерти этим троим? У того, кого запугивал старый Уэгстафф, кому он оставил свои деньги – и поплатился за это жизнью. У того, кто был влюблен в Саймона Касла и безумно ревновал его к Руфи Уолл. У того, кто надеялся, унаследовав состояние, завоевать сердце Касла, а потерпев неудачу, решил: так не доставайся же ты никому. Словом, у осиротевшей племянницы Уэгстаффа – Фанни Уэгстафф.

У слушателей вырвался единодушный крик облегчения – за единственным исключением. Аллейн продолжал:

– Фанни Уэгстафф все продала, уехала из деревни, и следы ее затерялись. Но двадцать четыре года назад она вернулась в Коплстоун и живет здесь до сих пор.

Бокал полетел на пол, а стул опрокинулся, когда огромная почтмейстерша вскочила с места.

– Это ложь! Ложь! – закричала миссис Симпсон.

– Вы снова все распродали перед отъездом из Новой Зеландии? – осведомился инспектор Аллейн. Фокс двинулся к ней. – Включая семейную Библию, мисс Уэгстафф?

– Но откуда ты мог знать наверняка? – поразилась Трой.

– Только она могла выйти из церкви незамеченной. Только она достаточно тучная, чтобы задеть бедрами оба косяка узкого дверного проема. Она пользуется анилиновым карандашом. Мы полагаем, что она заманила Бейтса на галерею, пообещав рассказать о Хэдетах то, что знает только она одна. Подчеркивая строку в Библии своим карандашом, она как бы нечаянно ее сдвинула, а когда Бейтс попытался удержать падавшую книгу, эта женщина вытолкнула его через балюстраду.

Когда речь зашла о тысяча девятьсот двадцать первом годе, она забылась и описала события как участница. Она назвала Бейтса типичным новозеландцем, притом что себя выдавала за уроженку Лондона. Она проговорилась, сказав, что анчоус вчетверо меньше кильки; новозеландские анчоусы действительно намного мельче килек, а вот в Англии эти рыбки почти одного размера. Кроме того, мы установили, что она не отправила мои телеграммы. Несомненно, она вообразила, что бедный маленький Бейтс идет по ее следу, особенно когда узнала, что он приехал сюда повидаться со мной. У нее природная склонность к решению кроссвордов; ей ничего не стоило подобрать подходящие цитаты из Библии и без колебаний подставить их к записям. Она невероятно самонадеянна и мстительна.

– И все же…

– Выжидание ни к чему бы не привело, а вот шоковая тактика… Мы застали ее врасплох, и она раскололась.

– Не самая приятная дама, – заметил Фокс.

Аллейн подошел к калитке и окинул взглядом улочку, ведущую к церкви. В свете заходящего солнца шпиль колокольни казался позолоченным.

– Священник поклялся, что обязательно что-нибудь придумает с галереей, – сказал Аллейн.

– Миссис Симпсон, урожденная Уэгстафф, предлагала натянуть металлическую сетку, – напомнил Фокс.

– Что ж, ей лучше знать, – отозвался Аллейн и направился к коттеджу.

Правда порой бывает невероятнее вымысла, и почти всегда она не так логична. Взять хоть дело 1885 года с отрезанной рукой в Крайстчерче, Новая Зеландия. Под вечер шестнадцатого декабря того года к дежурному сержанту центрального управления полиции явились два брата по фамилии Годфри, каждый с маленьким сыном. Набившись в кабинет всей компанией, они с гордым видом шмякнули на стол газетный сверток.