Книга Смерть в прямом эфире, страница 58 – Найо Марш

– Ты давай выходи, – сказал он жене. – Не забудь пятерку на комоде. Она тебе не понадобится, но ты держи ее при себе. Не теряйся, не разевай рот, будь умницей. Пока, дорогая.

Он еще кричал в трубку, когда Герси уехала.

Она наслаждалась пьянящим ощущением свободы и самостоятельности. Хотя Гарольд твердил, что в Новой Зеландии не принято давать чаевые, она оставила на чай таксисту, и тот донес ей чемодан до поезда и отыскал ее место – отдельное, первое от двери пульмановского вагона.

Место напротив, у окна, тоже занимала дама – хорошо одетая, средних лет, с загорелым лицом и необычайно светлыми глазами. Рядом с ней на свободном сиденье стоял дорожный несессер из змеиной кожи.

– Кажется, сюда никто не сядет, – сказала она, улыбнувшись Герси.

Завязалась беседа – сперва осторожная, затем, с каждой милей пути, все более доверительная. Дама (в рассказе Гарольда она неизменно звалась миссис Икс) поделилась, что едет в такую даль – в Данидин – навестить дочь. Герси в ответ рассказала о себе. За окнами вагона горы и равнины играли роль грандиозной мерной шкалы, а телеграфные провода чертили свою прямую, перебиваемую петлями, с суматошной точностью.

Прошел час. Дама достала из несессера роман, и Герси успела рассмотреть несессер внутри, невольно восхитившись аккуратными отделениями и царившим там безукоризненным порядком.

Кондуктор прошел по вагону, объявляя нараспев:

– Ашбертон, стоянка десять минут. Будут поданы закуски.

– Пойдете штурмовать столы? – спросила дама. – Угощение бесплатное, но соберется целая толпа.

– А вы?

– Даже не знаю. Когда я еду с дочерью, мы ходим по очереди. Я беру утренний кофе, а она – дневной. На самом деле я тот еще скороход.

Она то и дело вставляла в речь это «на самом деле».

Герси предложила принести кофе и ей. Немного пожеманившись, как велели приличия, компаньонка весело согласилась. Они обшарили сумки, собирая нужную сумму мелочью. Поезд издал предупреждающий гудок, и пассажиры нетерпеливо столпились в коридоре, дожидаясь остановки.

Оставив сумку под присмотром своей новой знакомой (неблагоразумие, которое Гарольд не уставал подчеркивать), Герси побежала к столам с закусками, окруженным сплоченной шеренгой мужчин. Страх опоздать на поезд заставил Герси порядком понервничать, а когда ее наконец обслужили, возвращаться рысцой с двумя полными чашками и впрямь оказалось рискованным предприятием.

Попутчица держала обе сумки и словно не шевельнулась за эти десять минут.

Между Ашбертоном и Оамару – длинный перегон – они углубили знакомство, обнаружив схожесть вкусов и обменявшись секретами и именами. Даму звали миссис Фортескью. Иногда они обе дремали. В Оамару они вместе пошли на приступ обеденной залы и вдвоем вернулись в вагон. Герси тут же полезла в сумку за пудреницей. Как обычно, в ее переполненной кошелке царил невообразимый беспорядок.

И вдруг точно ледяной сгусток скользнул по пищеводу в желудок. Похолодев, Герси обыскала сумку самым тщательным образом, но сомнений быть не могло.

Пять фунтов Гарольда исчезли.

Герси уронила сумку на колени, подняла голову и увидела, что попутчица смотрит на нее со странным выражением. Герси уже хотела признаться в своем патологическом ротозействе, однако льдинка вдруг сменилась пылающим угольком. Ее пронзило ужасное подозрение.