Книга Слепой цирюльник, страница 76 – Джон Диксон Карр

Доктор Фелл сидел, развалившись в кресле, глаза за стеклами пенсне на ленте были полузакрыты, многочисленные подбородки под разбойничьими усами подрагивали от сдерживаемого смеха; затем он перевел взгляд на поток машин на далекой набережной Виктории.

– Полдень, – произнес доктор Фелл. – Давайте-ка прервемся на минутку, и я организую нам ланч. А вам сейчас не повредит хороший глоток холодного пива. – С присвистом дыша, он дернул шнурок колокольчика. – Прежде всего, мальчик мой, позвольте заметить, что я отдал бы год своей уже клонящейся к закату жизни, чтобы отправиться вместе с вами в этот вояж. Хе! Хе-хе-хе! И в данный момент у меня один вопрос. Продолжение будет? Неужели несколько человек способны угодить в еще большее число неприятностей, чем уже угодила ваша блистательная компания?

Морган слабо хмыкнул.

– Сэр, – произнес он со всей серьезностью, – то, что я успел рассказать, – микроскопический атом, невидимая песчинка, микроб, затаившийся в капле воды, по сравнению с бескрайним океаном бед, разразившихся потом. Вы еще ничего не услышали, ничего. Я готов признать, что я не сошел с ума, только не понимаю почему. После кошмарного эпизода с золотыми часами… однако это еще впереди.

Он замялся:

– Послушайте, сэр. Мне известно, что вы большой любитель детективных сюжетов, и раз я пришел просить вашей помощи, то хотел бы сначала изложить все по порядку. Я и сам люблю, когда мои детективы четко выстроены. Если это действительно будет история с убийством, несмотря на всю путаницу и чепуху, я хочу подготовиться, чтобы все это не обрушилось на меня словно гром среди ясного неба. Я желаю увидеть мертвое тело на полу. Когда же в детективе кто-то исчезает, то нет основы, от которой можно оттолкнуться. Вероятно – и чаще всего так и есть, – это подлый прием, чтобы доказать, что убийства не было, или же убили не того человека, или что-нибудь еще, и это только выводит читателя из себя… С точки зрения анализа, как вы понимаете, а не гуманизма. Однако, что касается нашего убийства, если вы сейчас меня спросите, было ли оно на самом деле, вынужден признать, что у меня нет ответа.

Доктор Фелл пробурчал что-то. Он держал в руке карандаш, которым все это время делал какие-то заметки.

– Ну что ж, – произнес он, моргая поверх стекол пенсне, – в таком случае, почему бы не спросить меня?

– А вы… э… считаете…

– Да, убийство было, – отозвался доктор Фелл. Он нахмурился. – Мне неприятно говорить вам об этом. Мне неприятно об этом думать, и я надеюсь, что мог ошибиться. Вы обязательно должны мне рассказать кое-что еще, чтобы разрешить любые сомнения. Но я настаиваю на одном. Не нужно бояться глупостей. Не извиняйтесь за вполне правомерный радостный хохот, когда адмирал поскальзывается на куске мыла и шлепается на собственную треуголку. Не говорите, что это недостойно упоминания, когда дело касается убийства, или что убийца не может смеяться. Ведь стоит вам превратить его в кошмарную восковую фигуру, которая зловеще ухмыляется, глядя на собственные окровавленные руки, и вы ни за что не сможете его понять и, вероятно, никогда не вычислите его. Проклинайте его, если угодно, но только не говорите, что он не человек или что в настоящей жизни никогда не встречается такого откровенного ужаса, как в книжном детективе. Так можно породить лишь бутафорских убийц или бутафорские детективы. И все же…