Книга Десять чайных чашек, или Убийство павлиньими перьями, страница 51 – Джон Диксон Карр

Филипп открыл было рот и снова закрыл его. Почему-то казалось, что ему стало как-то неуютно.

– Нет. Нет. Тьфу, пропасть! Это же сущая ерунда. По крайней мере, я не вижу…

– Подожди-ка, кажется, тут возникла какая-то путаница. Разве не ты вечером в понедельник на вечеринке с убийством сказал Френсис Гэйл, что между Гарднером и Китингом произошла ссора и Гарднер даже угрожал застрелить Китинга? Я долго пытался разобраться в этой истории и хочу наконец узнать правду.

– Боже милостивый! – воскликнул Филипп с неподдельным изумлением. – Послушайте меня! Вы все перепутали. Это не Рон угрожал убить Вэнса. Это Вэнс угрожал убить его и, черт возьми, едва не убил. Я видел это своими глазами. Вэнс вопил, что убьет Рона, загнал того в угол, чтобы выбить признание. Потом выстрелил в него, но не думаю, что он на самом деле хотел убить, потому что пуля пролетела довольно далеко и разбила бокалы, которые Бартлетт, камердинер Вэнса, нес на подносе.

– Что ж, рад слышать, что их встреча прошла без недоразумений, – заметил Г. М. – Просто приятный светский вечерок, а? Когда, говоришь, это произошло?

– В понедельник вечером, в квартире Вэнса. – Филипп нахмурился, но, похоже, не слишком разволновался. – И все же на вашем месте я бы не придавал этому происшествию большого значения. Вэнс становился дьявольски раздражительным, когда заводился. Он называл это артистическим темпераментом или еще какой-то белибердой. Я открою вам маленький секрет. Вэнс был хорошим человеком, и мужества у него было вдвое больше, чем у любого другого, но в глубине души он страшно боялся огнестрельного оружия. Ума не приложу почему. Он бы скорее умер, чем признал это, и с детских лет пытался победить свой страх. Возможно, схватив пистолет, он просто потерял голову…

– По-моему, это не такая уж и мелочь, сынок. Расскажи, что там в точности произошло?

– Ну, если это необходимо… – Филипп замялся, скосив глаза на свои тщательно отполированные ботинки. – Так получилось, что у меня квартира в том же доме, что и у Вэнса, но двумя этажами выше. Мы довольно часто заходили в гости друг к другу. В понедельник вечером, около восьми, я решил к нему заглянуть. Стучать в дверь я не стал, ее никто никогда не запирает. Надо сказать, что через всю квартиру Вэнса проходит длинный холл. – Он помолчал. – К сожалению, я не из тех парней, которые, подслушав мимолетный разговор, способны пересказать его слово в слово. Всегда удивляюсь, как ловко это у них получается в зале суда. К тому же все произошло очень быстро. В общем, я находился в холле, когда услышал, как Вэнс бушует в гостиной. Он вопил: «Теперь я загнал тебя в угол, просто признай это!» – ну или что-то в этом роде. Рон что-то невнятно ответил, потом Бартлетт – камердинер Вэнса – закричал: «Ради бога, сэр, осторожней!» И – бах! – пистолетный выстрел и звон бьющегося стекла. Сначала я просто растерялся и не знал, что делать. Затем я… э-э… подкрался к двери гостиной и осторожно заглянул в нее. Предо мной стоял Вэнс с револьвером в руках, немного поодаль – мрачный Рон, а у приставного столика с подносом, бутылкой и парой разбитых вдребезги бокалов, съежился Бартлетт. Дверь с другого конца комнаты была приоткрыта, и из нее выглядывал Хокинс – это официант, который подает блюда. Все застыли, как чертовы восковые фигуры.