Книга Тайна Безумного Шляпника, страница 86 – Джон Диксон Карр

Шейла Биттон топнула ногой:

– О боже правый, уйдете вы наконец? По-моему, это подло с вашей стороны, когда бедный Фил мертв, сидеть вот так в его комнате и болтать. И если вам понадобится что-нибудь из этих записей, или все эти бумаги, или что-нибудь еще, лучше скажите мне, и я просто положу все это в коробку и отнесу домой папе; он захочет сохранить это. Кроме того, кое-что сгорело в камине, и вы не сможете это взять, я заглянула туда, оно написано от руки, это могло быть письмо. – Она сделала паузу и внезапно покраснела. – В любом случае это просто старая история.

– О боже! – воскликнул доктор Фелл. Его огромная фигура пронеслась через всю комнату к маленькому камину с ярко-красными кирпичами вокруг решетки. Он добавил: – Возьмите свой фонарик, Хэдли, – и опустился на колени, отодвигая железную заслонку. На лице старшего инспектора появилось изумленное выражение, когда он доставал фонарик.

Камин был набит обугленной и рваной бумагой. Когда яркий луч заиграл внутри, они увидели края листов тускло-сиреневого оттенка, сгоревших не полностью и почерневших от дыма.

– Письма Мэри, – сказал Хэдли, когда доктор Фелл попытался поднять обрывки. – Все, что от них осталось.

Доктор Фелл хрипло хмыкнул:

– Да. А здесь под ними…

Он попытался осторожно вытащить бумагу, но это была лишь тонкая черная обертка, и она рассыпалась в прах. Осталось лишь несколько обгоревших дюймов от верхней части. Это была очень тонкая пачка запятнанных листков, сложенных втрое по всей длине, а теперь развернутых. Осторожно держа их в своих ладонях, доктор Фелл поднес их к фонарику Хэдли. Различимый заголовок пожелтел от дыма и стерся; исчезли и все буквы в углу, кроме затейливой буквы «Е», однако можно было разглядеть несколько строк, написанных витиеватым почерком, которые не уничтожил огонь: «Возможно, я когда-нибудь расскажу о необычных дарованиях моего друга шевалье Огюста Дюпена. Он наложил на мои уста печать молчания, которую я, учитывая некоторую эксцентричность его причудливой натуры, не смею сейчас нарушить. Поэтому я могу лишь засвидетельствовать, что одним ветреным вечером 18-го года, когда уже опустилась темнота, в дверь моих покоев в тусклой, ветшающей громаде дома на Фобур-Сен-Жермен постучали и…»

– Вот она! – прогрохотал после паузы доктор своим низким голосом. – В этом он весь, в начале единственного абзаца. Печать молчания, учтивость, намек на зловещую тайну. Темнота, ночной ветер, далекий город, загадочная, точно не указанная дата, многоточие, старый и разваливающийся дом в отдаленном квартале. Хм… Господа, перед вами все, что осталось от первой детективной истории, написанной Эдгаром Алланом По.

Хэдли встал и выключил свет.

– Ну что ж, – мрачно сказал он, – вот вам и десять тысяч фунтов. Хорошо, что Арбору не нужно будет выплачивать остаток по договору тому парню в Филадельфии.

– Как ужасно, что придется сказать об этом сэру Уильяму, – пробормотал Далри. – Боже правый, да он выйдет из себя. Жаль, что Фил не смог сохранить хотя бы это…

– Нет! – яростно запротестовал доктор Фелл. – Вы не понимаете. Вы вообще ничего не понимаете, и мне стыдно за вас. Так что же произошло?

– Он ее сжег, – ответил Хэдли. – Он был так напуган тем, что его чуть не поймали, когда он пытался ее вернуть, что пришел домой и бросил ее в огонь.