Книга История Натаниэля Хаймана, страница 104 – Арм Коста

Задыхаясь, он ответил:

— Это было быстро: пуля угодила в область сердца. Смерть наступила мгновенно. Прибывшая скорая помощь… врачи сказали… в общем, он скончался почти без боли.

Тянулись мучительные минуты напряжения. Я не знал, сумею ли оправиться от случившегося. Даже дышать было тяжело.

— Кто занимается похоронами?

Дворецкий благосклонно посмотрел на меня.

— Вы больше всех дружили с мсье Хеймом — он очень вас уважал. Думаю, это ваш долг.

Я встревожился. Между мной и Хеймом вряд ли возникла дружба, первое время я его откровенно ненавидел. Да, постепенно пыл усмирился, вражда переросла в приятельство, но… чтобы дружба? Нет.

Туманным взглядом я глядел в никуда и думал о своём.

— Так вы поможете с похоронами, не правда ли, мсье Рууд? — настойчиво спросил Бальтасар.

Почему он так упорно настаивал, чтобы я организовал похороны Хейма?

— Помогу, — неохотно отозвался я.

Мы с Бальтасаром оказались в какой-то степени единомышленниками — с отчаянием в голосе мы вдруг начали высказывать свои суждения о жизни и смерти. Например, мы оба пришли к заключению, что ни огромное богатство, ни власть не спасут нас от кончины — все мы рано или поздно помрём, даже справедливые и честные умирают.

Устремив остекленевшие глаза вдаль и слегка прищурившись, Бальтасар произнёс задумчивым, но решительным тоном:

— Вы, мсье Рууд, человек образованный, с широким кругозором, правильный, серьёзный. Я, знаете, долго не решался позвонить вам. Хотел сообщить той женщине, но не нашёл её номера.

— Погодите… какой женщине? — переспросил я с рассеянным видом.

Я не понимал, о ком толкует Бальтасар, но внутри зашевелилось колючее подозрение.

— С ней он пробуждался, подобно маленькому зёрнышку, которое до весны дремало в холодной и тёмной земле, а потом прорастало, давая первые зелёные ростки. Каждое то утро, когда она приходила, мсье Хейм называл прекрасным, он насмехался над пустыми небесами, потому что их ангел находился с ним здесь, на земле.

— Как её звали, Бальтасар? — быстро спросил я.

Тот пожал плечами. Его долгая речь о сказочно чистейшей божественной любви Натана Хейма к женщине икс лилась бы ещё долго, но я продолжил выпытывать её имя у дворецкого.

— Ну, что за голова? — ударил себя по лбу Бальтасар. — Я не помню, да, если честно, и не знаю имени той женщины, мсье Хейм не произносил его при мне, но вы наверняка её знаете, — уверенно сказал дворецкий.

— Разве?

— Вы видели её в тот день, когда стояли за дверью кабинета месье Хейма, как мне показалось, вы… — он не договорил.

— Подслушивали?! Вы это хотели сказать? — спросил я.

— Неважно… — он словно засмущался, что затронул эту тему.

— Значит, она приходила, — еле слышно произнёс я.

— Он был счастлив каждый раз, когда она являлась, — сказал дворецкий, — та прекрасная и пленительная женщина.

— Полиция об этом знает? Наверняка она расспрашивала, кто раньше бывал в этом доме, — поинтересовался я.

Бальтасар и слушать не хотел о полиции, казалось, он был охвачен страхом.

— Полицейские спрашивали, но я ничего не сказал им о той женщине, знаю, что мсье Хейму не понравилось бы, если бы я впутал её в это ужасное дело. Точно знаю, что не понравилось бы, что её тревожат, — уверенно сказал он.

— Вот это вы правильно говорите, Бальтасар, — заключил я, подавленный безнадёжностью.