Онлайн книга «История Натаниэля Хаймана»
|
— Ночи стали для меня невыносимыми: сначала раздражали кошки, вопящие на крышах, затем выводили из себя птицы, с криком носившиеся в воздухе, а потом мой разум тревожила она — Лилиана, неслышно скользившая по полу в белоснежной ночной рубашке. Перед её приходом тоскующие псы выли на луну. И я стал мечтать о покое. Потому что в тюрьме, в каждом уголке моей камеры постоянно раздавались её шаги. Я заставлял сокамерников прислушиваться к робким шагам моей покойной жены и смотреть в оба, не сомневаясь, что дух Лилианы — настоящий и он просит приютить его и помочь наказать обидчика, то есть меня. Я трясся в ужасе, но остальные заключённые лишь потешались над моим безумием. С первой розовой полосой на небосводе дух Лилианы улетучивался. Мой разум мутился от недосыпания и страха. Не помня себя, я принял горсть снотворных таблеток, от которых не проснулся. В голосе мертвеца я слышал раскаяние, досаду, стыд. — Истинный судья, отличавшийся умом и гипертрофированным чувством справедливости, религиозный, честный, привлекательный и жизнерадостный зрелый человек женился на змее, — с горечью произнёс он. — Даже будучи мёртвой, она руководила моей душой, подсказывала, как воспользоваться связями, властью и деньгами, я подкупил всех, кто знал об убийстве, сделал так, что ни полиция, ни тюрьма не коснулись меня и пальцем. — Но потом вы поняли, что нужно сдаться? — Само собой. Во-первых, я знал, что с грехом убийства долго не проживу: меня съест совесть, во-вторых, я понимал, что молчание полиции, прокуроров и судей не бессрочно, каждого придётся подкупать снова и снова. Мой мрачный гость вновь взглянул на фотографию Лили и прерывисто вздохнул. — Удивительное сходство… Повторюсь, дорогой читатель, я не люблю растравлять людям души: выспрашивать, возбуждать воспоминания, реставрировать прошлые события, но смутная история самоубийцы побудила меня расспросить о внешности Лилианы и о том, как он догадался, что она вышла за него по расчёту. — Лилиана была совсем молодая, белокурая, высокого роста и напоминала одновременно девушку из семьи аристократов и танцовщицу из бара на Елисейских полях. Славная дочка фермера из деревушки на севере от Гренобля, она была беспечна, но чрезвычайно ловка в делах житейских. Я сразу разглядел в ней акулу, приплывшую покорять Париж. Живо интересуясь моей работой, Лилиана беспардонно влезала в дела, которые я вёл, подавала непрошеные советы. Ей никогда не надоедало перебирать мои документы, все эти сухие юридические бумажки, от которых любую девушку вмиг охватит смертная тоска. Я полюбил её всем сердцем, потому что она была добра, весела, честна, как мне казалось тогда, и привязана ко мне. К тому же поначалу у неё не было высоких запросов — яркая красавица с пышной грудью была искренне влюблена в меня и пробуждала во мне необузданную чувственность. Со временем я стал замечать, как она общается с моими приятелями и коллегами, сорокалетними мужчинами, преимущественно должностными лицами, которые регулярно обедали у нас, попутно обсуждая работу, финансы, любовниц. Лилиана, настоящее воплощение юности, флиртовала с этими людьми, располагала их к себе. А они баловали её своей галантностью. Я не разделял желания моей невесты, а вскоре жены постоянно принимать в нашем доме гостей, зачастую бросавших на неё бесстыдные взгляды. Ведь большинство моих партнёров по работе добивались только одного — выгоды. Как-то вечером, вернувшись домой к ужину, я заметил, что горничная стыдливо отводит глаза и односложно отвечает на вопросы. Я догадался, что она чем-то обеспокоена, но не понимал, что причиной тому — моя супруга. |