Книга История Натаниэля Хаймана, страница 71 – Арм Коста

— Простите, мсье Хейм, — взволнованно начал я, — но я хочу посмотреть вашу автомобильную коллекцию ближе! Да, и позволите ли вы мне прикоснуться к одной из машин?

Натан Хейм одобрительно покачал головой. Его глаза посветлели, в них мелькнула чистейшая радость.

Возможно, нам обоим вспомнились тёплые моменты из детства, когда родители покупали долгожданную вещь или игрушку — непременно хотелось показать её близкому другу, разделить с ним свою радость, хвастаться, кричать на весь мир о своём счастье.

— Мсье Рууд, вам, как моему дорогому гостю, здесь всё позволено! Прямо сейчас вы можете не просто подойти к каждой машине, но и сесть в неё и завести мотор!

Едва услышав разрешение Хейма, я помчался к первой машине — это была голубая Bugatti.

— Господи боже мой! — воскликнул я, кружась возле автомобиля. — Это же шедевр автомобильного искусства!

— Верно! — согласился Бальтасар.

Он суетился вместе со мной возле Bugatti и, наконец, протянул мне ключи.

— Ну, сейчас мы послушаем такую симфонию! — выпалил я.

Бальтасар сохранял своё любезное спокойствие.

— Вы, наверное, большой ценитель такой музыки?

— Звук двигателя успокаивает и вдохновляет! — ответил я.

Услышав слова заядлого автомобилиста, Хейм радостно улыбнулся и с чувством проговорил:

— Я тоже так думаю! Это значит, что мы с вами подружились не зря, мсье Рууд, у нас одинаковые мнения.

Мне хотелось погостить в гараже подольше. Кажется, позволь мне мсье Хейм — и я вообще не ушёл бы из этого царства красоты — ходил бы от одного железного чуда к другому, любовался бы блеском лакированных капотов и фар, благоговейно трогал бы сверкающие ручки, а утомившись, заснул бы у колёс.

Я распахнул следующую дверцу автомобиля и сел в него, внимательно рассматривая элементы салона.

— Когда мне не спится, я спускаюсь в гараж, сажусь в любую из машин и включаю зажигание — это действует лучше любого снотворного, — вдруг признался Натан.

Я, человек, в высшей степени холодный в проявлении эмоций, не уставал удивляться каждой машине и, наверное, ещё долго любовался бы ими. Положив руку на сердце, признаю, что предпочёл бы это зрелище самому прекрасному пейзажу.

Мне не хотелось приходить в себя. Хейм, прищурившись, наблюдал за мной, пока я не вернулся с небес на землю и не поднял на него взгляд.

— Идёмте, мсье Рууд, я покажу вам дом.

Я полагал, что дом Натана окажется ещё роскошнее гаража, и не ошибся. Даже ступени крыльца были сложены из какого-то необычного узорчатого камня, напоминающего рисунком морское дно. Белоснежный вестибюль встретил нас двумя рядами колонн, между которыми сверкали зеркала. Они визуально расширяли пространство, создавая ощущение, что мы входим в сказочный мир.

Но показной роскоши в доме Хейма не было. Никакой позолоты, никаких причудливых украшений в духе рококо. Чёткий выверенный стиль, в котором чувствовался личный вкус хозяина. В гостиной я увидел настоящий камин, в котором уютно горел огонь. На каминной полке красовались две античные статуэтки, хрустальные часы от Фаберже и средневековый небесный глобус. В старших классах школы я увлекался искусством, поэтому без труда распознал в картинах, висящих на стенах, подлинники великих мастеров. Среди них был пейзаж кисти Тёрнера и большое полотно Клода Лоррена, остальных художников я не сумел определить на глаз.