Книга История Натаниэля Хаймана, страница 73 – Арм Коста

Никогда в жизни я не видел такой роскоши, разве что в музеях, где представлены интерьеры бывших королей. В одной из спален Хейма поблескивал рояль «Стейнвей», из-под клавиш которого наверняка доносились чудесные мелодии, поражающие сердца гостей особняка, в другой комнате горделиво поблёскивала медовым лаком скрипка работы Гварнери. Бальтасар разрешал мне побродить по интересным уголкам дома, заглядывать в ниши и на балконы, где тоже таилось немало удивительного: то кактус высотой в человеческий рост, то карта Франции, выложенная на стене из полудрагоценных камней.

Обстановка дома свидетельствовала о том, что Натан не был обременён серьёзными обязанностями и заботами, за исключением редких отъездов по работе. Но, скажу честно, он был не из тех людей, кто бездумно сорит заработанными деньгами, — он их вкладывал в то, что с годами сохранит высокую цену или даже станет дороже.

Судя по рассказам Бальтасара, его хозяин отличался неизменной честностью — у господина Хейма был «правильный стиль жизни». Лишённый в раннем детстве материнской любви и отцовского внимания, он чувствовал себя внутренне неполноценным, нуждающимся в понимании, поддержке. Достаток не помог Натану Хейму ощутить прелести повседневной жизни. Он не боялся одиночества, даже смирился с ним, но испытывал отчаяние и тревогу, ужас смерти, страх стать ненужным любимой женщине и самому себе.

— Молодой человек, кажется, мсье Хейм нашёл в вас какую-то отдушину, — пробормотал Бальтасар. — Знаете, я ничего не понимаю в дружбе, ну, ровным счётом ничего, но мне кажется, вы вдохнули в мсье Хейма жизнь.

Я слушал слова дворецкого внимательно, чувствуя что-то похожее на гордость. Бальтасар, как я понял, в силу своего возраста многое забывал, по нескольку раз переспрашивал и неумышленно оговаривался, поэтому я проникся к бедолаге жалостью.

— Мсье Хейм просил передать… — голос дворецкого дрогнул. Бальтасар ужасно побледнел, потом ладонью стукнул себя по лбу, пытаясь прогнать возрастную забывчивость. — Он вернётся к концу недели, и приглашение вашего товарища, мсье Тарда, остаётся в силе — что бы ни случилось, мсье Хейм прибудет ровно к заявленному сроку.

— Хорошо, благодарю вас, мсье Бальтасар, — дружелюбно ответил я. — В любом случае мне пора ехать. Экскурсия по дому просто потрясающая! Мне всё невероятно понравилось! Вы — замечательный гид!

Мои слова тронули сердце пожилого дворецкого. Он покраснел от похвалы и отвесил мне глубокий поклон.

На дворе стоял поздний вечер, гуляя по особняку, я забыл обо всём на свете, включая время. Провожая меня, Бальтасар восторженно и благодарно бормотал о нашей зарождающейся дружбе с Хеймом. В глазах престарелого дворецкого я был мужественным, справедливым и чистым человеком — просто подарком под рождественскую ёлку.

— Как вы думаете, мсье Рууд, завтра будет хорошая погода? — несколько раз спросил дворецкий.

— Понятия не имею, мсье Бальтасар, — ответил я, садясь в машину. — Кто знает…

— Одной судьбе известно, что будет завтра, — без оптимизма произнёс дворецкий. — Может, распогодится.

«Не знаю, сколько лет этому забывчивому бедняге, — усмехаясь, подумал я, — но Хейму явно пора бы подыскать нового помощника».

Я распрощался с добродушным Бальтасаром — человеком без национальности, религии и характера. С изысканной учтивостью дворецкий пожелал мне всего наилучшего и вернулся в дом.