Книга Сон на яву, страница 30 – Рада Теплинская

Если бы не крепкие, хоть и рассохшиеся жерди, они бы непременно растоптали хрупкую девушку, превратив ее в еще одну жертву своего ненасытного аппетита. Сделав последнее усилие, чувствуя, как от напряжения горят мышцы рук, Эмили наклонила ведро и вылила его содержимое в переполненное корыто. Когда свиньи бросились за самыми лакомыми кусочками, отталкивая друг друга и довольно похрюкивая, началось настоящее светопреставление, мерзкое и отвратительное, но, к сожалению, необходимое для выживания в этом богом забытом месте. Она отвернулась, стараясь не смотреть на эту картину, но отвратительный запах преследовал её, въедаясь в одежду и волосы.

Дождь, моросивший с самого утра, почти прекратился, оставив после себя лишь тяжёлые капли, срывающиеся с крыши и листьев деревьев, словно последние слёзы уходящего дня. Эмили, промокшая до нитки и дрожащая от холода, вылила последние остатки помоев и, чувствуя, как липкая грязь прилипает к её стоптанным башмакам, поспешила к дому, надеясь согреться у тусклого огня в очаге и выпить горячего чая. Только у самого крыльца, когда она уже собиралась нырнуть под спасительный навес, она заметила высокого джентльмена, стоявшего неподалёку от конюшни, и словно окаменела. Её сердце бешено заколотилось, предчувствуя перемены, а возможно, и избавление от этой грязной, беспросветной жизни.

Эмили с первого взгляда поняла, что перед ней джентльмен. Его манеры, осанка и тщательно подобранные детали одежды красноречиво свидетельствовали о благородном происхождении и несомненном богатстве. Дорогие желтовато-коричневые перчатки для верховой езды, сшитые на заказ у лучшего мастера, свидетельствовали о его привычке к роскоши и тщательном уходе за собой, а прекрасно скроенный костюм из добротной шерсти, идеально сидевший на его стройной фигуре, говорил о его вкусе и положении в обществе. Из-под широких полей шляпы с низкой тульей, защищавшей его от капель дождя, «выглядывало» улыбающееся красивое лицо с чисто выбритыми щеками и аккуратно подстриженными усами, густо усыпанными серебристыми точками седины, придавая ему вид мудрого и опытного человека. Эмили решила, что незнакомцу за сорок, примерно столько же, сколько было ее отцу, которого она едва помнила. Светлые глаза, несмотря на окружающую грязь и нищету, казалось, излучали доброту и тепло. «Наверняка у него здесь какое-то дело, – подумала она, и ее сердце тревожно забилось. – Такой важный джентльмен никогда бы не заехал в обычный пансион только для того, чтобы укрыться от дождя». Неужели он... В голове промелькнули обрывки детских воспоминаний, рассказы матери о дальних родственниках, о наследстве, которое ей никогда не достанется. Мысли скакали, как необъезженные кони, от надежды к страху, от мечты к реальности, жестокой и неприглядной. Она не знала, чего ожидать, но чувствовала, что ее жизнь вот-вот перевернется.

Она стояла, не в силах пошевелиться, и с надеждой и тревогой смотрела на незнакомца, словно ожидая вердикта, который решит ее дальнейшую судьбу. Заметив ее смущение и любопытство, он подошел ближе и с ласковой, теплой улыбкой, словно отцовской, сказал:

— Я сразу узнал тебя, моя дорогая девочка! Даже печальные обстоятельства, в которых ты оказалась, не могут разрушить семейное сходство. Ты как две капли воды похожа на Мэтью. — Золотисто-жёлтые глаза незнакомца, в которых отражалось пламя заходящего солнца, блестели, выдавая бурю чувств, которые он долгое время подавлял. Он нежно взял девушку за руку, почувствовав контраст между её маленькой, загрубевшей от работы ладонью и своими холёными руками. В его голосе звучала уверенность и нежность, словно он возвращал давно потерянное сокровище. - Ты, конечно же, Эмили. А я Роман Агилар, брат твоего отца и, следовательно, твой дядя.