Книга Сердце вне игры, страница 78 – Нира Страусс

В этом месте, на излучине реки, только бабушка, Атланта и я.

А, ну да, еще робот.

Бегает то туда, то сюда, тренируется. Футболку не снял. И воду на голову не лил. Даже Атланта поинтересовалась за завтраком, какая муха его укусила в последние дни, но он только чмокнул ее в щеку, и все. Какая-то часть меня с нетерпением ожидала продолжения, надеясь, что Атланта не даст себя обмануть и прижмет его, но, насколько я вижу, этой женщине достаточно малейшего проявления ласки от внука, чтобы успокоиться. Какое разочарование.

Я бы сказала, что меня несколько беспокоит его поведение, но только – какое поведение? Обычное? В парке аттракционов мы с ним едва перешли от стадии холодного безразличия к стадии минимальной отзывчивости. Мы немного поговорили, да. Тогда он мне показался почти симпатичным (преувеличение, что тут скажешь), причиной тому – жалкая пара диалогов без оскорблений и взаимных подколов и то, что из туннеля мы выплыли держась за руки.

Я что, круглая дурочка?

«Она и есть. Этот чувак много лет подряд обращает на тебя внимания не больше, чем на обои, потом вдруг начинает вести себя как нормальный человек, но всего-то на пару часов, а ты и растаяла, сделала из мухи слона».

Я убеждала себя сотни раз на протяжении многих лет, что его поведение никак со мной не связано. Я более чем уверена, что не сделала ровно ничего, чтобы спровоцировать его отдаление; уверена так же, как и в тот день в школе, когда я спросила его об этом, на что он посоветовал мне повзрослеть, заявив, что я все выдумываю.

Хотела бы я в это поверить. Эшер Стоун может быть кем угодно, но не лжецом. И все-таки во мне всегда жила тень сомнения… Какой-то зуд, какое-то дурацкое беспокойство, заставлявшее меня время от времени тревожно ворочаться в постели. Так бывает, когда ты совершенно уверена, что что-то забыла, только не знаешь, что именно. Очень неприятное ощущение.

Иногда я говорю себе, что все это – просто фокусы моего мозга: он винит меня в том, к чему я не имею никакого отношения. Потому что раньше со мной такое уже бывало, и меня вовсе не удивит, если я снова попадусь в эту ловушку. Всегда так: что-то случается, и я на автомате думаю: «Что это было? Это я? Это я случайно сделала, сказала, подумала или выразила что-то такое, что послужило тому причиной?» Да, никому не пожелаешь иметь такие мозги, которые обвиняют тебя при первом удобном случае.

Опускаю взгляд, смотрю на наши ноги. Вода настолько прозрачная и мелкая, что я без проблем вижу коротенькие искривленные пальчики бабушки – и свои, более длинные и без лака. Каждый раз, глядя на них, я думаю, не покрасить ли ногти, но тут же вспоминаю, что лак проносится всего несколько дней, после чего начнет отслаиваться, а поддерживать в должном состоянии педикюр – дело хлопотное. Я не из тех, кто тратит время на подобные вещи.

Когда вода доходит нам до щиколоток, внимание мое переключается на наши вытянутые тени с сомкнутыми руками. Мне бы хватило палитры с белой, серой и синей краской, чтобы точно передать этот момент. Радужные переливы воды под лучами солнца, ее прозрачность, наши ноги так близко, что могут в любую секунду соприкоснуться мизинцами, и возрастные различия между нами: ее стопы более широкие и приплюснутые, испещренные венами и маленькими пятнышками, а мои – более стройные и гладкие.