Книга Руны земли, страница 147 – Георг Киппер

– Знаешь, – заговорил после раздумий Инги. – Я бы не поверил, скажи мне кто-либо раньше, что так бывает, но я это видел. Эйнар повзрослел за те пару дней, как увидел тебя. Даже за один день! Он стал мудрее и лучше, хотя и беззащитнее. Но я про другое хотел сказать. Когда он говорил свои висы, там, у Миронега, я видел тебя. Ты вся светилась в ответ на его слова, так, как может светиться только любящая при встрече с любимым!

Ингигерд посмотрела вдаль.

– Но я хочу длиться в любви… Я хочу любить и быть любимой, я хочу детей и любить не только их, но и их отца. Время идет так быстро, а мне уже семнадцать! Люди, никогда не любившие, словно и не рождались вовсе! – Ингигерд произнесла это с горечью в голосе. – А мне совсем пора становиться взрослой!

– Ты уже взрослая и ответственная, ты спасла ярла, добралась до Гётланда, встретилась с Сигмундом, привела его войско сюда.

– В меня влюбился с полной искренностью мальчишка-скальд, а я убила его, как и двоих братьев Офейга и Вигфуса, с которыми играла в тавлеи и которых успела полюбить, как своих не выживших младших братьев. Я так ждала вас всех здесь в Хольмгарде, я была довольна собой, как же! Я одержала первую победу на своей земле! Что может быть лучше хорошей игры у теплого очага, влюбленного скальда рядом и доброго эля после победы. Дождалась!

Она помолчала, глядя на реку.

– Они пошли со мной и ради меня погибли в первом же бою – двое мальчишек, два мастера игры, и замечательный скальд, слова которого никто не сможет теперь повторить. А я, как Брюнхильд, все исполняю клятву, данную во время шторма в шхерах Эйстрасалт. Ах, я осуществила мечту, я горжусь собой, я привела сюда, в земли моего отца, дружину, которая восстановит порядок и право, совершит законную месть! Но что-то не так со всем этим, совсем не так, Инги.

– Отец мне говорил, что конунги не жалеют людей.

– Конунги не жалеют себя в первую очередь, так учили меня отец и Скули-ярл. Но Эйнар и ты – вы тронули мое сердце, хотя я думала, оно из железа, как и положено дочери конунга. Как мне тошно, Инги!

Инги обнял Ингигерд за плечи и укрыл своим плащом. Они долго смотрели на серебро реки, текущей туда, куда так стремилась Ингигерд, в сторону Алдейгьи. Тепло ее тела сделало Инги старше, он понял, что готов беречь ее и служить ей.

– Как тяжело быть никем! Теперь я не знаю, узнает ли меня даже мать и захочет ли мне помогать. Я – никто, под моим именем моя же служанка вышла замуж за Ульвкелля-ярла. Говорят, на свадьбе были сотни бондов. А у меня ничего нет, ни имени, ни собственности, только пара платьев, доспехи, перчатки, нож и меч… тавлеи и костяные биты для игр.

– У тебя есть право на эту землю, с тобой дядя и приемный отец, они знают, кто ты.

– Дядя чует возможное будущее, и ради этого здесь с ним толпа людей, если все получится, они будут вознаграждены. Впрочем, они будут богаты, даже если у меня ничего не получится. Понимаешь? Многие пути через эту землю ведут в богатые страны. Сигмунд и его дружина в любом случае окажутся в выигрыше.

– Твоим дружинником хотел стать Эйнар, он был готов идти за тобой при любом исходе дела! Он погиб, и теперь я готов стать на его место.

Она не ответила. Они молча сидели, укрывшись его плащом. Рука Инги обнимала ее за плечо, он чувствовал запах ее волос, перед ними неостановимо двигалось серебро реки. Ингигерд думала, и Инги не мешал ей.