Книга Руны земли, страница 185 – Георг Киппер

Обычно дружина ярла и тем более конунга не сидела всю зиму на одном месте – никаких припасов для такого сидения в одной усадьбе не соберешь. Ярлы и конунги переезжали с одного куста богатых усадеб на другой, местные бонды собирали для гостей угощение, но дольше недели вряд ли прокормили бы сотню молодых и опасных воинов.

Сигмунд и его купец Хуглейк разузнали, как проходили кружения, вейцлы, в былые времена, прикинули, сколько человек хёвдинг сможет оставить в Хольмгарде, сколько возьмет с собой, и более-менее посчитали, как прокормить дружину во время зимовки. Имя Исгерд, сестры Сигмунда, смягчало все переговоры, преемственность власти и надежда на дальнейший мир делали огнищан более сговорчивыми.

Не забывал Сигмунд и о весне, когда поход должен продолжиться. Поэтому как-то во время вечернего возлияния попросил Хуглейка, ведавшего снабжением, закупками и продажами добычи, поговорить с хазарскими купцами. Тот выяснил, что задумал хёвдинг, и вскоре пригласил купцов на ужин, подготовив для встречи вальское вино, рыбу и прочие кушанья. В ходе беседы Хуглейк спросил, не окажут ли они хёвдингу будущей весной небольшую службу.

– Если услуга кагану ротсов не подобна той, о которой просил волк у зайца в известной притче, то малый сей, – купец Менахем указал длинными пальцами на себя, – только рад совершить что-либо для столь достойного человека, да не сократятся шаги могущества его и не низложит его собственный замысел его.

– Твой путь лежал не в Хольмгард, а дальше, в Алдейгьюборг, не так ли? – начал Хуглейк издалека.

– Истинно так, два года назад имели мы уговор с купцом по имени Ингольф и его знакомым персом, который делает бусы в Алдейгье. Осенью мы все трое должны были встретиться, но, по грехам моим, искривились пути мои, и время протекло, как вино течет мимо рта на одежды алчущего, ибо ждет он меня со дня осеннего равноденствия.

– Вряд ли этот Ингольф рассчитывал вернуться за море этой же осенью: в это время ветры дуют с запада и море неспокойно.

– Конечно, он останется на зимовку в Алдейгье, и весной мы встретимся, но ведь не насытится око зрением и не переполнится ухо речью равномудрого за целую зиму. Надеялся я скоротать зимние вечера там, ибо редко встречаются такие внимательные слушатели, которые так много могут тебе рассказать. Да и торговаться с таким, как Ингольф, все равно что учиться у терпеливого наставника, а обсуждать следующую встречу с ним – наслаждение. Зима в его обществе бесценный подарок.

Хуглейк промолчал. Менахем продолжил:

– Надеюсь, Бог не настолько прогневан моими прегрешениями, чтобы препятствовать мне в выполнении услуги, которую я могу оказать кагану Сигмунду, если, конечно, он пожелает опереться на такого ничтожного, как Менахем из Семендера, превратившегося в слух и внимание.

– Эйстейн, убивший мужа сестры Сигмунда, верно, не очень рад будет нашим кораблям, когда они подойдут к Алдейгьюборгу. Мы заранее отправили наших людей, которые уже в халле Алдейгьи, и они рассказали Эйстейну о том, что в Хольмгарде стоят корабли хазарских купцов, и, верно, конунг захочет принять в своем халле и купца, и хёвдинга его вэрингов.

– Большому купцу большое уважение!

– И большая осторожность, так как вопросы будут и на порогах, и на причале, и везде этот богатый купец должен будет говорить, откуда он и почему у него так много вэрингов, и, верно, он сможет говорить прямо и без суеты в глазах, не вызывая подозрений.