Книга Руны земли, страница 183 – Георг Киппер

Так, прислушиваясь и потихоньку расспрашивая, Альгис набирался кое-какого разумения в том деле, в котором ничего не смыслил. Считать он, конечно, умел, но оказалось, что купцы считают с невероятной скоростью прямо в разговоре, а ему пришлось пересчитывать по вечерам, сбиваясь, морща лоб и скрипя зубами, чтобы на следующий день подтверждать невзначай то, что другие прикидывали по ходу разговора. С такими способностями вряд ли он сможет продержаться среди купцов, не выдав себя. Впрочем, что значит выдать себя? Может быть, он, наоборот, нашел себя?

Но главное, почему он чаще стал бывать на гутландском подворье, было знакомство с женщиной, говорящей на его родном языке.

Драва была родом из Самбии, то есть тоже из Пруссии, как называли эти земли западные соседи. Она была молодой и статной, широка в бедрах, стройна в поясе, и ее грудям было тесно под платьем. Она была вполне женщиной, в отличие от служанок Ингигерд, щуплых девчонок, с которыми пытались завязать дружбу вадландцы. Светлые волосы широкими волнами светились вокруг лица Дравы, ее умные голубые глаза уже не один раз улыбались Альгису. Они недолго разговаривали пару раз, но теперь из-за желания видеть ее у него появился лишний повод бывать именно в этом доме.

Вот и сейчас он шел с косторезного двора, прикупив там красивый гребень для Дравы, глядя в землю, совсем не как воин, пытаясь придумать, как бы преподнести ей подарок, чтобы остаться с ней наедине. Он переходил по мостику речушку, когда увидел на пологом берегу дым от костра и знакомых парней. Люди ярла Скули, которого Альгис уже привык называть Гримом, возились вокруг вытащенной на берег ло́дьи, конопатили, меняли заклепки, вощили крепления уключин. Рядом на скамье перед костром, закутавшись в толстые меховые плащи, сидели оба Грима, о чем-то препираясь. Альгис подошел с приветствиями, и они замолкли.

– А! Вот и наш славный и удачливый купец! Как твои сделки, человек янтаря, прибыль грядет или убыль? – нарочито весело проговорил ярл.

– Все, как говорят на Гутланде, в воле богов и в хорошем счете.

– Сдружился ты с ними? Садись.

– Они – люди достойные и знающие, многому можно у них научиться… Я уже и считаю как они, и цены запоминаю, и соотношения. Вот попадем в Алаборг, можно будет наладить там торговлю!

– Ингольф не раз бывал в Алаборге, – сумрачно проговорила Ингигерд. – На него, в отличие от моего дяди, можно положиться!

Альгис замолк, пытаясь осознать то, что сказала Ингигерд. Ему хотелось спросить, узнал ли ее Ингольф, но спросил он о другом:

– Думаешь, Сигмунд не придет?

– Он не самоубийца, чтобы вести дружину на санях по льду Олхавы, где столько порогов, – ответил за приемную дочь ярл Скули. – Либо с Туки что-то случилось и он не дошел, либо Сигмунд почему-то промедлил и дождался, когда встанет лед, не знаю… Столько времени река свободной была, а он так и не явился.

– Богатство, привалившее ему в Хольмгарде, связало его весла, – проговорила Ингигерд. – Столько девушек, готовых к продаже! Как можно это бросить? Видимо, решил дождаться весны, когда на восток пойдут купцы из Алдейгьи.

– В озерах лед гораздо раньше встает, поэтому озерные реки часто замерзают сверху, – попытался оправдать Сигмунда Альгис.

– Мы тут наговорили Эйстейну о хазарских купцах, о нескольких кораблях, что как раз пришли к Эгилю в Хольмгард, мол, должны они отправиться вслед за нами, – мрачно сказала Ингигерд. – Где эти купцы? Эйстейн не размазня, скоро вызнает, что там произошло в Хольмгарде.