Книга Сердцеед в Венецианской паутине, страница 26 – Натали Карамель

И тут Луи, уже изрядно навеселе, снова пришел на выручку. Но не так, как я ожидал.

«Танцы! К черту ваши полунамеки, синьор меняла! — воскликнул он с пьяной горячностью. — Лео, старина, я задыхаюсь! Вечер без настоящей женской ласки — это издевательство! Синьор Брагадин, — он повернулся к банкиру, его глаза блестели с искренним, почти мальчишеским азартом, — вы человек дела, вы знаете толк в удовольствиях! Скажите честно: неужели в этом борделе… простите, в этом славном заведении, нет хоть одного укромного уголка, где можно не только вино лить, но и насладиться… ну, скажем так, искусством прекрасных дам? Может, у них тут есть сцена? Или хотя бы занавес?»

Брагадин смотрел на него с явным удивлением, которое постепенно сменилось… одобрением? Луи своей пьяной, бесхитростной настойчивостью и откровенным интересом к «женскому искусству» попал в какую-то струну. Уголки губ менялы дрогнули в подобии улыбки.

«Синьор де Клермон… прямолинеен, — произнес он, и в его голосе впервые прозвучали нотки живого интереса. — Искусство… да, оно требует соответствующей обстановки. И скромности.» Он огляделся и негромко добавил: «Хозяйка «Рыжего Осла» держит для особых гостей… салон наверху. Там бывают танцы. И другие… проявления искусства. Но вход туда… по приглашению. И по кошельку.»

Луи всплеснул руками. «Вот! Я же говорил! Лео, ты слышишь? Салон! Искусство! Синьор Брагадин, вы — джентльмен и ценитель!» Он вскочил и чуть не опрокинул стол. «Приглашайте! Мы заплатим! Мы — графы, черт побери!» Он замер, ожидая, сияя пьяным восторгом.

Брагадин медленно поднялся. Его взгляд скользнул с Луи на меня. В нем читался расчет. Два французских дворянина, явно с деньгами, один — распущенный и предсказуемый, второй — холодный, но, видимо, готовый следовать за компанией. Не клиенты для серьезных дел, но… источник легкого дохода и, возможно, связей? Он кивнул.

«Почему бы и нет? В знак… международной дружбы. Прошу за мной, синьоры.»

Поднявшись по скрипучей лестнице, мы оказались в другом мире. Небольшой зал, освещенный неяркими лампами под алыми абажурами. Стены затянуты темно-бордовым бархатом. Воздух пах дорогими духами, табаком и сладостями. Несколько столиков, полукруг диванов. И главное — несколько молодых женщин. Они были одеты не в потасканные платья нижнего этажа, а в яркие, но изящные костюмы, намекающие то ли на восточные наряды, то ли на театральные костюмы. Их красота была ухоженной, профессиональной. Здесь царила атмосфера дорогого, но все же борделя.

По знаку Брагадина, который явно был здесь своим человеком, зазвучала томная музыка лютни. Девушки начали танец. Плавный, чувственный, исполненный с профессиональным мастерством, но без грубой вульгарности. Луи замер, завороженный. Даже я, сквозь напряжение, отметил грацию движений. Брагадин наблюдал за нами, а не за танцем. И особенно за Луи, чье лицо выражало неподдельный, пьяный восторг.

После танца Луи, не теряя времени, пригласил одну из девушек — пышную брюнетку с дерзким взглядом. Брагадин, с одобрительной усмешкой, выбрал себе хрупкую блондинку. Я почувствовал его взгляд на себе. Выбора не было. Я кивнул девушке, стоявшей чуть в стороне — стройной шатенке с умными, немного грустными глазами. Она улыбнулась вежливо-профессионально и подошла.