Онлайн книга «Сердцеед в Венецианской паутине»
|
Луи простонал. «Лео… я умираю. Могу я умереть здесь? В тишине?» «Нет. Твоя страдающая физиономия добавит мне очков сочувствия. А твоя задача — быть очаровательным, насколько это возможно в твоем состоянии. Хотя бы не падай лицом в суп.» Ровно в час мы подъехали к элегантному палаццо Фоскарини на Гранд-канале. Луи, бледный, но тщательно причесанный и переодетый, держался героически. Маркиза встретила нас в просторной, залитой светом гостиной. Она была в платье глубокого изумрудного цвета, подчеркивавшего ее статность и острый ум в глазах. «Граф! Месье де Клермон! Как я рада! — Ее улыбка была ослепительной, но взгляд, скользнувший по Луи, мгновенно оценил его состояние. — Месье де Клермон, вы выглядите… утонченно бледным. Надеюсь, вчерашний вечер стоил таких жертв?» Луи попытался улыбнуться, получилось скорее гримасой. «Каждая жертва во имя прекрасного, синьора маркиза, — пролепетал он. — Но сегодня… сегодня я весь — внимание к вашему обществу.» Обед был изысканным: легкие закуски, рыба под цитрусовым соусом, фруктовый шербет. Беседа текла гладко, как вода в канале за окном. Изабелла искусно направляла разговор — от легких сплетен о вчерашних гостях Контарини (где она мимоходом упомянула, что мой «ноктюрн» произвел неизгладимое впечатление) к вопросам о французской моде, а оттуда — к намекам на торговые предпочтения Венеции. Она ловко зондировала почву, пытаясь понять мои истинные цели и возможности. Я отвечал уклончиво, но с достоинством, компенсируя немногословность глубиной замечаний. Луи, к его чести, старался. Он вставлял остроумные (насколько позволяло похмелье) реплики, льстил хозяйке и даже сумел рассказать анекдот, не вызвав недоумения. Казалось, все шло хорошо. Слишком хорошо. После обеда Изабелла предложила прогуляться по ее небольшому, но ухоженному саду на террасе с видом на канал. Воздух был напоен ароматом цветущих лимонных деревьев. «Вы — человек загадка, граф, — сказала она вдруг, остановившись у парапета. Ее взгляд был пристальным. — Французский вельможа, который цитирует дерзких поэтов, ведет переговоры с купцами и… находит время для необычных благодеяний.» Она не уточняла, что имела в виду, но намек был прозрачен. Слухи о Катарине уже поползли? Или это был укол? «Жизнь коротка, синьора маркиза, — ответил я спокойно, глядя на проплывающую гондолу. — Чтобы тратить ее только на очевидное. Иногда самые необычные поступки приносят неожиданную ясность.» Она улыбнулась, словно мои слова подтвердили ее догадки. «Ясность… Да, это ценное качество. Особенно в нашем запутанном мире.» Она помолчала. «И в знак моей признательности за вашу ясность мыслей и дерзость духа, приглашаю вас обоих, — кивок в сторону Луи, — на ужин завтра, в субботу. Будем музицировать. У меня в гостях будет маэстро Вивальди… и кое-кто из Большого Совета, кому ваши взгляды на торговлю могут быть… любопытны.» Вивальди? Большой Совет? Это был уровень, о котором я мог только мечтать. Но… завтра. В субботу. В полдень у меня обед с Брагадиным. А вечер — здесь. Два важнейших события в один день. Игра на два фронта. Я поклонился, скрывая мгновенный расчет. «Честь для нас, синьора маркиза. Мы с месье де Клермоном будем безмерно рады принять ваше приглашение.» Луи, оживившийся при слове «ужин» и «музицировать» (возможно, он представлял себе менее формальную атмосферу), поспешно присоединился к поклону. |