Книга Битва за сердцееда: Версальский фронт, страница 20 – Натали Карамель

Его взгляд, полный того самого интереса и смущения, скользнул по моему профилю. И вдруг, как холодная искра, мелькнула мысль: «Карта в игре?.. Здесь, в этой змеиной яме, даже внимание тюремщика можно обратить в оружие. Если им правильно воспользоваться…». Манипуляция. Первое правило Версаля: играй по их правилам, но своей игрой.

Глава закончена, но история продолжается! Подпишитесь на меня, чтобы узнать о выходе новой главы первым. И если было интересно — ваши звездочки очень помогут книге!

Каменный холод версальской мостовой впивался в ступни сквозь тончайший шелк туфель, словно острые щупальца самого дворца. Каждый шаг отдавался ледяной дрожью в позвоночнике. Я кивнула капитану де Ларю, принимая его предложение проводить. Первый шаг внутрь — и гулкое эхо отозвалось в пустоте не только галереи, но и в душе. Воздух сгустился, став почти осязаемой преградой. Свобода была отрезана, как ножом. Заперта тяжелыми дверьми за моей спиной.

Игра началась. И король уже сделал свой первый ход.

Мы двинулись — капитан, словно тюремщик, чуть впереди; я, пленница, следом; Мари и Колетт, прижимая к себе жалкие пожитки, как последнее убежище, — наши тени на мраморных плитах казались неестественно маленькими и беззащитными. Гул внутреннего двора — скрип повозок, ржание лошадей, шепот зависти, шелест шелков — не просто давил, он душил. Воздух был густым от приторных духов, удушающей пудры и тяжелого, сладковатого запаха разложения, прикрытого позолотой. Запахом власти, которая пожирает.

Капитан де Ларю вел нас не через сияющие анфилады, где кипела придворная жизнь, а по боковым галереям. Пустынным коридорам власти. Высокие окна пропускали багровые когти заката, цеплявшиеся за золоченую лепнину, превращая ее в кровавые блики на холодном паркете. Наши шаги гулко отдавались под сводами, как удары молота по наковальне. Каждый встречный слуга в ливрее королевского дома не просто стушевывался — он замирал, становясь частью стены, его быстрые, колючие взгляды сканировали нас, впиваясь в мое лицо. «Слухи опередили нас», — пронзила мысль. «Они ждали.»

«Ваши апартаменты — в крыле Принцев крови, мадам графиня,» — голос капитана звучал официально, лишенным прежних оттенков, почти металлическим. Он не оборачивался. «Достаточно удаленно от суеты Больших покоев с видом на парк. Его Величество полагает, что там вам будет… спокойнее.»

«Спокойнее под каменным сапогом», — дополнила я про себя. Крыло Принцев крови. Почетная ссылка. В Версале удаленность — синоним забвения и строгого караула. Идеальная клетка для ценной птицы, чью песню хотят контролировать.

Мы миновали повороты, поднялись по узкой, словно горло кувшина, лестнице. Галерея сузилась, тишина стала плотной, зловещей. У дверей других апартаментов стояли те же безликие статуи в ливреях. Но теперь я видела всю сеть: у каждого стратегического изгиба, в каждой нише — гвардейцы. Не солдаты, что привезли меня, а идеальные солдатики короля в парадной форме, белых перевязях, париках. Безжизненные. Но их коллективный взгляд, невидящий и всевидящий одновременно, сковывал. Не часовые — вершители незримой решетки. Моя золотая клетка уже опутана колючей проволокой взглядов.

Наконец, капитан остановился перед высокими, тяжелыми, как ворота крепости, двустворчатыми дверьми из темного дерева с золочеными вензелями. Вензелями, что могли стать моей эпитафией. Рядом — слуга, лицо — маска из желтого воска, глаза — щелочки бездны.