Книга Летний сад, страница 114 – Полина Саймонс

– Я буду сильной, – прошептала она.

Татьяна лишь надеялась на то, что ее лицо не выдает Александру ее чувств. Но потом Энтони влез между ними и ухватился за нее, и ей пришлось делать вид, что она успокоилась.

Перед тем как они уехали, Сэм взъерошил волосы Энтони:

– Ты не беспокойся, приятель. Я все сделаю для того, чтобы позаботиться о твоем папе.

– Ладно, – согласился Энтони, обнимая мать за шею. – А я буду заботиться о маме.

Татьяна уступила. Александр кивнул. Она тоже. Они постояли так еще мгновение. Она отсалютовала ему. Он отсалютовал ей. Энтони обнимал мать:

– Мам, почему ты первая отдаешь честь папе?

– Он старше по званию, малыш, – прошептала она.

Ее лицо так исказилось, что Александру трудно было говорить. Он лишь пробормотал:

– Боже мой, да верь же ты хоть немного, ладно?

Но он произнес это уже в ее напряженную спину. Мальчика она держала на руках.

– Когда это она стала такой взвинченной? – спросил Сэм, когда они в его седане ехали к Министерству иностранных дел. И покачал головой. – Раньше она была намного спокойнее.

– Правда?

Сэму явно хотелось поговорить о Татьяне.

– Безусловно. Ты знаешь, когда она впервые ко мне пришла, она держалась стоически. Молодая маленькая овдовевшая мать, она говорила тихо, вежливо, никогда не спорила, с трудом объяснялась на английском. И потом, со временем, она постоянно звонила и оставалась все такой же вежливой и тихой. Она могла иногда приходить в министерство, мы вместе обедали, и она всегда была такой тихой. Наверное, единственное, что должно было дать мне намек, так это то, что она звонила каждый месяц, не пропуская. Но потом, когда я получил сообщение о том, что ты в Кольдице, она превратилась в… в… Даже не знаю. Стала совершенно другой женщиной.

– Нет-нет, – возразил Александр. – Она та же самая. Тишина и вежливость – просто уловка. Когда ей это нужно, она тихая и вежливая. Просто не вставай у нее на пути.

– Да, это я увидел! И консул в Берлине увидел. Ты знаешь, что он попросил нового назначения, когда она с ним столкнулась?

– Консул Соединенных Штатов в Берлине? А комендант от Коммунистической партии в особом лагере в Заксенхаузене? Я и гадать не берусь, что с ним стало, когда она разобралась с ним в его небольшом специальном лагере.

Вскоре они уже ехали вдоль Потомака, направляясь на юг. Александр отвернулся к окну, выставил руку поверх опущенного стекла.

На четвертом этаже Министерства иностранных дел на Си-стрит, в квартале к северу от проспекта Конституции и Национальной аллеи, Сэм представил Александра новенькому, только что из юридической школы адвокату по имени Мэтт Ливайн, у которого был самый маленький кабинет, какой только можно представить, меньше той тюремной камеры, в которой Александр провел так много времени, шесть футов на шесть, зато с внушительным деревянным письменным столом и с тремя стульями. Трое мужчин сидели в неловкой близости друг от друга, и Александру пришлось попросить Ливайна открыть маленькое окно, чтобы создать иллюзию хоть какого-то пространства.

Даже в костюме Мэтт Ливайн выглядел так, будто еще и не начал бриться, – и все же в нем ощущалась некая сила, что понравилось Александру. И еще неплохо было то, что первым делом он сказал Александру:

– Вы не тревожьтесь. Мы их одолеем.

И это притом, что он три часа изучал дело Александра и видел, что они в полной дыре.