Онлайн книга «Летний сад»
|
Сотрясение и грохот выстрела из ствола сорок пятого калибра, удар пули, врезавшейся в череп с расстояния в двадцать футов на скорости восемьсот тридцать футов в секунду, были такими громкими и страшными, что Татьяне показалось, будто Александр выстрелил прямо в нее. Голова Дадли разлетелась в шести дюймах от ее лица. Поскольку Дадли все еще держал ее, они оба отлетели назад; он ударился о стену позади и мешком сполз на пол поверх Татьяны. Она ослепла, ничего не видела; она даже не знала, кричит ли она, или плачет, или умирает. А его рука все еще оставалась на ее горле. Александр вытащил ее из-под Дадли, убрал его руку, поднял ее. И только тогда она услышала собственный крик. Она замахала руками, колотила Александра, пыталась вырваться. Он молчал, просто прижимал ее к себе; он держал ее у своей груди, пока она в ужасе билась и кричала. Его сердце было всего в нескольких дюймах от нее. Оно билось ровно, уверенно, а он повторял: «Тсс, тсс…» – и его сердце говорило: «Тсс, тсс…» – оставаясь спокойным. Но Татьяна не могла успокоиться. Ей казалось, что она ранена. Ее кожа похолодела, ее собственное сердце бешено колотилось. Александр усадил ее, крепко держа за плечи, прижал к себе, приложил ладонь к ее губам. – Тише, тише… Успокойся. – Его ладонь пахла порохом. – Тише, тише… – повторял он. Потом отвел ладонь, открыл ее рот и дохнул в него. – Чувствуешь мое спокойное дыхание? Теперь успокойся, все в порядке. Расслабься. Ее полные ужаса глаза смотрели на него. – Ты стрелял в меня? – беззвучно спросила она. Он качал головой, телом, покачивал ее: – Нет. С тобой все в порядке. Тише… – На мне… что это? Это моя кровь? Это моя голова? Александр сжимал ее, а она все дрожала. Они все еще сидели на диване, когда снаружи замигали огни полицейских машин. Шелковая кофта на Татьяне пропиталась кровью, а Александр был все так же обнажен. Полицейские вошли в открытую дверь. Александр оставил Татьяну на диване, а сам ушел, чтобы надеть джинсы и футболку, а ей принес махровый халат. Татьяна попыталась встать и пойти переодеться, но полицейские сказали «нет», и Александр сказал «нет». Она знала двоих из этих полицейских. Одним из них был Миллер. Но приехали и другие. Явился репортер из «Финикс сан». Его прогнали, но он успел сделать несколько снимков. Полицейские начали задавать Татьяне вопросы, а Александра увели, чтобы расспросить в спальне. Когда он встал, чтобы уйти, она заплакала. Он снова сел. Она ухватилась за него: – Нет… не уходи… пожалуйста… – Я буду в спальне, Татьяша, просто в нашей спальне. И она, сидя на диване, покрытая кровью, отвечала на вопросы полицейских, понурившись, а в спальне Александр говорил с полицейскими стоя, высоко подняв голову. «Почему вы проснулись? – спрашивали ее. – Зачем позвонили в госпиталь? Почему сидели в кухне? Почему не побежали в спальню? Вы слышали, как он поднимался на террасу? Почему он приехал? Правда ли, что они с вашим мужем подрались? У нас есть заявление о нападении, о двух нападениях. Тот человек собирался выдвинуть обвинение против вашего мужа. Другой серьезно травмирован». Вмешался сержант Миллер. «Тот, другой – это Стив Бэлкман», – сказал он. И полицейские кивнули. «Только не снова», – сказал кто-то. «Они были пьяны? Ваш муж был пьян? Из-за чего произошла драка? Это были две разные драки или одна и та же? Александр разбил человеку лицо, другому выбил зубы, почему? Правда ли, что конфликт уже назревал? Отец, Билл Бэлкман, давний член здешней общины, сказал, что не знает, что там произошло. Для него это стало полной неожиданностью. Сказал, что это была просто мужская драка. „Парни все одинаковы“ – так он сказал. И добавил, что не стоит принимать все всерьез. С его сыном все будет в порядке. И вообще все будет в порядке. Однако в доме лежит убитый… |