Онлайн книга «Летний сад»
|
– Я нашла твою одежду в сушилке. Не знала, что ты умеешь пользоваться стиральной машиной и сушилкой. Вообрази мое удивление. Я все сложила и убрала в твой комод. Александр медленно повернулся к ней. Она стояла лицом к плите. – Я пролил на себя пиво, – запинаясь, сказал он. «Покер с Джонни до шести утра… Я слишком задержался, не хотел тебе говорить, когда был полумертвым от пьянки, в постели, не хотел тебя расстраивать из-за ерунды, мне так жаль, я так виноват, я пролил пиво на джинсы… Покер с Джонни до шести утра…» Она не подала ему кофе. Он налил себе сам. Но, приготовив яичницу с беконом для себя и Энта, Татьяна и ему положила и поставила тарелку перед ним. Они не разговаривали, даже через Энтони. Александр просто не в силах был говорить с ней обо всякой ерунде, когда на их яичнице сидело нечто огромное, вроде африканского слона. В полдень пришли девушки и принялись печь, есть, смеяться, читать книгу рецептов. Звучала рождественская музыка, все были веселы. Энтони какое-то время помогал, Александр исчез в сарае, а потом они с Энтом немного поиграли в баскетбол. В Аризоне стояло мягкое декабрьское воскресенье, шестьдесят градусов по Фаренгейту. «Таня, понравится ли тебе жить в Аризоне, крае короткой весны?» Александр был снаружи, доставал мяч из кустов, и на мгновение стал невнимателен – потому что был поглощен невозможным и старался не думать о невозможном, – и не слишком смотрел вокруг, и не заметил двух шаров кактуса чолья, оторвавшихся от ствола и докатившихся до баскетбольной площадки. Зародышевые шары, усыпанные пыльцой, цеплялись за все, что оказывалось поблизости. Александр схватил мяч, а чолья мгновенно прилипли к его ладоням. Сотни острых, как иглы, маленьких шипов прокололи его кожу, впились в нее, зарылись, как злобные зверьки. Ладони сразу начали распухать. Игра закончилась. Энтони помчался к дому: – Мама! Мама! Посмотри, что с папой случилось! Мама! Ее руки были испачканы мукой. – И что на этот раз? – спросила она, поворачиваясь к Энтони. – Да ерунда, – сказал Александр. – Александр! – воскликнула Татьяна. – Да у тебя руки в крови! Они застыли друг напротив друга. – Просто немного кактусов чолья, – сказал он. – Незачем беспокоиться. Девушки, все медсестры, ахнули и засуетились, разделяя волнение, громко высказывая советы. «Ох нет, только не чолья!», «Иглы сами выйдут через семь или десять дней!», «Ну да, только возможно сильное заражение!», «Ох да, но их же невозможно вытащить!», «У него непременно кожа облезет!», «Эти чолья – как колючая проволока!». Сколько было шума! Лишь Татьяна молчала. – Ладно, и что ты собираешься делать? – спросила она наконец, глядя ему в лицо впервые за это воскресенье. Ее глаза превратились в зеленый замерзший океан. – Хочешь оставить иглы как есть? Будет воспаление, но они выйдут через неделю. Или я могу их вытащить. Придется разрезать тебе ладони. Но я их вытащу. Энтони дышал отцу в спину: – Ты оказался между жерновами, па. Как ты сам говоришь, в любом случае… – Энтони! – Что? – Энтони был сама невинность. – Режь, – сказал Александр. Он сел за стол; она взяла обезболивающее. Он отказался. Ему нужен был другой анестетик, не для ладоней. – Если хочешь, чтобы я это сделала, – сказала Татьяна, – разреши сделать укол. – Таня, – заговорил он, – ты зашивала рану на моем плече, рану от шрапнели, без всяких анестетиков. Все будет в порядке. |