Онлайн книга «Летний сад»
|
Она вернулась на много лет назад, к голосу Энтони, учившегося аккомпанировать себе на гитаре. Они с отцом, в зимних куртках, сидели на палубе дома на Бетель-Айленде в декабре сорок восьмого года. Александр держал обе удочки, а Энтони показывал, как играть и петь «Счастливого Рождества», а Татьяна у открытого окна кухни готовила ветчину с глазурью из коричневого сахара для праздничного ужина и наблюдала за ними, за тем, как они сражались с аккордами, и нотами, и удочками, и четырехлетний Энтони держал гитару в маленьких руках, наклоняясь к курящему двадцативосьмилетнему отцу, и она прислушивалась к их голосам, низкому и детскому, эти голоса летели над холодными каналами, поднимаясь к небесному своду… Такими мы были в давнее время, в счастливые золотые дни былого… Два Вскоре пришел один век и ушел другой, от моря до моря. Татьяна и Александр прошли через старый мир, теперь пройдут через новый. Они продолжали жить. Все так же зрели сладкие манго, и были свежие авокадо и помидоры. Они все так же сажали цветы в своем саду. Им нравилось ходить в кино, читать газеты, читать книги. Раз в месяц они ездили в Юму, навестить сыновей и внуков. (Гарри показал Александру последнее оружие, над которым он работал; Александру оно понравилось больше всех.) Раз в месяц ездили в Седону и на каньон. Раз в месяц отправлялись в Лас-Вегас. Им нравилось американское телевидение, в особенности комедии. И еще пентхаус на тридцать шестом этаже, над Лас-Вегасом. – Таня, скорее иди сюда, смотри, что по телевизору! Она подходит: – Ух ты! – Что за страна… Хлеб – и вот это! Дома они вечерами сидели на диване. Телевизор выключен, Александр видит, что Татьяна почти засыпает. Их колени укрыты одеялом. Она сидит, прижавшись к нему головой. – Таня, – окликает ее он. – Татьяна, Таня, Татьяша… – Хм? – сонно бормочет она. – Тебе бы хотелось жить в Аризоне, Таня? – шепчет Александр, глядя на огонь в камине. – В крае короткой весны? – Да… – откликается она. – Да, сердце мое, душа моя… Он выкуривает последнюю сигарету за дверью их спальни, наслаждаясь ночными тенями. В бассейне они купаются каждое утро. Однажды, после того, как они проплыли в оба конца пять раз, Александр, задыхаясь, держась за край бассейна, сказал: – А ты знала, что, когда царь Давид состарился, его советники рекомендовали ему брать в постель юную девственницу, чтобы согреться? Татьяна порозовела от неожиданности. – А ты меня убиваешь, – сказал он, привлекая ее к себе. – Думаю, – сказала Татьяна, закрывая глаза в его объятиях, – царь Давид уже насытился юной девственницей. – Ну да… – Его губы скользнули по ее лицу. – И она согревала его всю жизнь. Он говорит ей, что победители не складывают оружия. Они не откладывают в сторону свои мечи, они вкладывают их в ножны, и оборачивают алой тканью, и всегда держат наготове. Он говорит ей: не беспокойся за меня, мне еще не восемьдесят один. И иногда она его слушает. Она готовит ему домашние вафли на завтрак. Когда он дома во время обеда, готовит ему тунца с яблоками; днем они подолгу отдыхают, а потом Татьяна занимается ужином, а он смотрит новости по телевизору в кухне или читает ей вслух газеты. Они ужинают вдвоем, а потом отправляются на долгую прогулку у подножия холма, перед закатом солнца. Иногда они едут в долину за мороженым и гуляют по Скотсдейлу, иногда отправляются на несколько миль на север к Кэрфри, чтобы совершить верховую прогулку по горным тропам, где вокруг множество древних кактусов сагуаро и тёрна «венец Христа». Их жизнь затихает до следующего беби-бума. Внуки растут, становятся не такими шумными, разъезжаются. |