Книга Татьяна и Александр, страница 78 – Полина Саймонс

Когда-то Александр отыскал Владивосток на карте Советского Союза, а потому понимал, что для выживания ему необходимо совершить побег, хотя у него не было ни денег, ни жилья. Этот город находился у черта на куличках, и если на земле была преисподняя, то Владивосток казался Александру именно ею. Ехать в вагонах для перевозки скота через Уральские горы, по Западно-Сибирской низменности, через Среднесибирское плоскогорье, мимо всей Монголии, вокруг Китая, чтобы гнить в промышленном бетонном городе на узкой полосе земли на берегу Японского моря. Александр был уверен, что оттуда возврата не будет.

На протяжении тысячи километров Александр смотрел в маленькое окошко в стене вагона или в дверную щель, которую иногда оставляли конвоиры, чтобы заключенные могли дышать. Он разглядел свой шанс, когда они подъезжали к мосту через Волгу. «Я прыгну», – подумал он. Волга была далеко внизу, шаткий мост с перилами висел над пропастью на высоте примерно тридцать метров, то есть сто футов по американским меркам. Александр мало что знал о Волге. Скалистое ли у нее дно, насколько она глубока? Но он видел, что река широкая, и ему было известно, что за тысячу километров отсюда, у Астрахани, она впадает в Каспийское море. Он не знал, представится ли ему другой – лучший – шанс, но был уверен, если не погибнет в Волге, то сможет добраться до одной из южных республик – Грузии или Армении, а затем перейти границу и попасть в Турцию. Жаль, с ним не было американских долларов его матери. После возвращения из неудачной поездки в Москву он отнес книгу обратно в библиотеку, а затем так быстро последовал арест, что Александр не успел забрать ее. Но, даже не имея денег, он понимал, что у него две возможности: побег или смерть.

Он взглянул вниз, и у него подвело живот. Выживет ли он? Он вдруг подумал, что не хочет умирать. И вспомнил Уильяма Миллера из Баррингтона. Симпатичный, белокурый, популярный Уильям Миллер. Его учили плавать с пяти недель от роду. Он умел прыгать, переворачиваться в воздухе, задерживать дыхание под водой, побеждая в плавании и прыжках любого мальчишку в Баррингтоне, включая Александра, не чуравшегося состязаний. И вот одним летним днем, когда им было по восемь, они играли в Тарзана в бассейне олимпийских размеров в доме Уильяма. Они прыгали вверх в группе на той стороне бассейна, где глубина составляла двенадцать футов. Уильям прыгал в воду с трамплина высотой два фута. В тот момент, когда Уильям делал сальто, поблизости от трамплина месил ногами воду ширококостный Бен. Уильям заметил Бена на долю секунды позже необходимого и отклонился влево, чтобы не врезаться в него, но при этом сильно ударился головой о бетонный край бассейна. С того времени Уильям Миллер был прикован к инвалидному креслу и за ним круглые сутки ухаживала сиделка, кормя его через трубочку. Странно? Не более ли это странно, чем семнадцатилетний парень ростом шесть футов три дюйма и весом сто восемьдесят фунтов, бросающийся вниз с высоты сто футов в реку глубиной, возможно, восемь футов и с валунами на дне? Александр не мог вспомнить непреложные законы физики на этот счет, но что-то подсказывало ему, что они не слишком благоприятны для него. Времени паниковать и раздумывать не было. Он знал, что должен прыгнуть навстречу смерти. Это знало его бешено бьющееся сердце. Но смерть, по крайней мере, будет быстрой. Он перекрестился. Во Владивостоке он будет умирать всю оставшуюся жизнь.