Книга Бандит Ноубл Солт, страница 100 – Эми Хармон

– Хорошо, папа.

– Хорошо, Гас.

* * *

– Я слышал, что ты говорил обо мне, – сказал Сандэнс, когда Бутч снова уселся с ним рядом.

– Слышал? Хорошо. Он тоже слышал, что ты о нем сказал. А теперь запоминай. Если ты этого мальчонку хоть пальцем тронешь, я тебя убью. Его зовут Огастес. Огастес, ясно тебе? Выбирай слова, когда будешь с ним говорить.

– Ты уже не так обходителен, как раньше, а, Бутч?

– А ты не так смазлив.

– Вы двое, заткнитесь уже! – крикнул Ван. – Мне на этой подножке не слишком удобно, да к тому же я страх как хочу отлить. И лучше бы нам добраться до дома прежде, чем я замочу штаны.

– До дома. Вот до чего он договорился. Дом, – пробурчал Сандэнс. – Это даже не его дом. Это дом моей сестры. Но она с ним возится, будто он у нас центр мира. Она с него пылинки смахивает, сестрица моя.

– С Ваном всегда так, – кивнул Бутч, смягчаясь.

– Я вас слышу, сукины вы дети! Езжай, Гарри, я не шучу!

И тогда Бутч не выдержал. Он рассмеялся. Расхохотался. Может, всему виной было нервное напряжение или просто усталость, а может, в глубине своего черного сердца он все же рад был их видеть. Он не хотел признаться в этом, но все же чувствовал, что скучал по ним.

Сандэнс резко дернул поводьями, и экипаж рванулся вперед. Ван громко выругался.

– А я-то думал, Гарри, что ты останешься там. Ты ведь обещал Этель. Сказал, что никогда не вернешься. Она от тебя ушла. А ты взял и вернулся.

– Ну да. Вернулся. И ты тоже вернулся. И мы снова вместе. Прелесть, правда?

– Почему в Нью-Йорк?

– У меня тут родня, Бутч. Настоящая родня.

Взгляд у Сандэнса был пустой, как и прежде, и Бутчу вновь захотелось схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть, а потом уйти и никогда больше не возвращаться. В какой-то момент Бутч понял, что не может больше жить с Гарри. Лучше одиночество. И даже тюрьма. И даже чертова преисподняя, потому что Гарри Сандэнс Лонгбау любое место мгновенно превращал в преисподнюю, уж в этом-то Бутч мог поклясться.

Для Этель вся их жизнь оказалась чересчур, и она ушла. И Гарри, как всегда, обвинил во всем Бутча.

– Ты к ней слишком добр, – сказал тогда Гарри. – И теперь она решила, что справится сама. Она слишком стара, чтобы торговать собой. А чтобы бывшая шлюха учила детишек музыке – на это никакой родитель никогда не пойдет.

– У Этель все будет в порядке.

– У Этель все будет в порядке, – передразнил Сандэнс, но Бутч лишь молча доел свой ужин и улегся спать, повернувшись к нему спиной.

Ван и Гарри всю ночь не ложились – играли в карты и пили, как и рассчитывал Бутч. Наутро, когда они отсыпались после трех бутылок спиртного, он вышел из сарая, в котором они жили уже пару месяцев, и, не оглядываясь, зашагал вперед. Он не взял ничего из того, что они считали своим, ничего такого, что могло бы им пригодиться. И хотя Ван так и не вернул ему карточный долг, который Бутч за него уплатил, он не притронулся к деньгам, которые они украли из банка в Сан-Рафаэле.

Он не участвовал в ограблении и уж точно не собирался попасться в лапы властям с деньгами из банка. Но он забрал то, что припас тайком: свои деньги он зашивал под подкладку овчинной куртки. Достать деньги было легко. Он не тревожился, что не сможет добыть еще денег. Он хотел лишь уйти.

– У вас двоих тут какие-то планы? – спросил Бутч, стараясь продумать свой собственный план. Он оказался в непривычном окружении, на незнакомой территории, и ему нужно было время.