Книга Бандит Ноубл Солт, страница 158 – Эми Хармон

– Я вообще не собирался рассказывать, – шепотом продолжал Ван. – Я хотел все скрыть. Но вы так занервничали. И я решил вас успокоить.

– Когда ты это сделал? – перебил Бутч.

– За день до отъезда. Решил, что так лучше всего. Чтобы не болтаться после этого по городу. И потом, больше никто ничего не делал.

– И ты взял все в свои руки.

– Вот именно. Иногда ты и сам не знаешь, что правильнее всего, Бутч. Как в тот раз, когда ты хотел сдаться. Я просто пытаюсь тебе помочь. Я всегда только этого и хотел.

– Вот же дерьмо, – прошипел Сандэнс.

– Ты просто поехал в «Плазу». – Бутч решил начать с самого начала. Он хотел услышать все, в мельчайших подробностях.

– Ага. Сел на паром. Потом на трамвай. Я ж теперь городской житель. – Он хмыкнул. – Одолжил один из твоих модных костюмчиков, чтобы выглядеть как надо. Тот, желтый, кашемировый. Он и сидит хорошо. Ты даже не заметил, что я его взял.

– Потому что это не мои костюмы.

Ван даже не дослушал:

– Я выпил. Почитал газету. Выкурил лучшую сигару в своей жизни. У них там неплохой такой вестибюль. Очень уютно. Увидел, как вошел Уэртог, а с ним еще какой-то тип. Они немного поговорили. И разошлись. Я пошел за ним. Приметил, в каком он номере. Чуть подождал, походил по коридору туда-сюда, как будто я там живу. Я этому у тебя научился, Бутч. Ты всегда умеешь слиться с пейзажем.

– Тебя никто не видел? – спросил Сандэнс.

– Никто на меня не обратил никакого внимания, – обиженно возразил Ван.

– И ты убил его… И просто вышел на улицу?

– Ага. Вышел из этой нарядной гостиницы. Спокойно и медленно, прямо как ты всегда делал, когда грабил банки. Я не спешил. Не привлекал внимания. Просто вышел. И все. – Он пожал плечами и вскинул руки к потолку: – Я думал, ты будешь рад.

Бутч закрыл лицо руками. Ему нужно было место, нужна была тишина, чтобы составить план. Разум его лихорадочно работал, но он никак не мог избавиться от ужаса и от наполнявшего его существо ощущения, что теперь все стало гораздо, гораздо хуже.

Он прошелся по вагону, а потом постучал в дверь спальни:

– Джейн. Нам нужно поговорить. Прямо сейчас, голубка.

– Зачем рассказывать Джейн? – запричитал Ван. – Я не хочу, чтобы она меня боялась. И Гасу не говори.

Джейн почти сразу вышла из спальни – в темно-синем платье, с идеальной прической, с безмятежным лицом. Гас шел за ней следом, держа под мышкой свои ковбойские книжки и дневник. Он окинул троих мужчин встревоженным взглядом, но останавливаться не стал.

– Я буду в своем купе, – сообщил он, как будто боялся, что о нем забудут и ему придется томиться там целый день, пока взрослые разговаривают.

Когда дверь за ним закрылась, Джейн чинно уселась, не глядя ни на кого из них. Не глядя на Бутча.

Ее прозрачная кожа ничуть не изменилась. И румянец щек, и округлость груди – прямо в эту минуту он так ясно мог представить себе ее обнаженную грудь. Но она словно задернула занавес, оставив за ним свою любовь, закрыла маской улыбку, заслонила огонь, так ярко горевший между ними лишь несколько часов назад.

Она не плакала, не злилась. Уж лучше бы она дала волю чувствам, потому что тогда он сделал бы так же. Но она просто сидела, погруженная в свои мысли, опустив голову, словно то был поникший бутон.

– Я рада, что он мертв. Если бы я стала это отрицать, то солгала бы. Он долгие годы превращал мою жизнь в ад. Но я должна знать, кто из вас его убил. А потом мы решим, как исправить вот это. – И она бросила на стол газету, которой они еще не видели.