Книга Магазинчик грешницы. Забудь меня… если сможешь, страница 104 – Виктория Вера

Снова.

Успеваю сгруппироваться, чтобы не удариться лбом о стенку, при этом изо всех сил сжимаю в кулаке драгоценную шпильку.

Дверь кареты распахивается, и в её проёме на фоне сгустившихся сумерек появляется торжественно-самодовольное лицо Эмильена Эмильтона:

— Пора на выход, моя милая птичка! У меня на тебя большие планы и на этот раз…

— Ты кто такой? — Ходрикус рассматривает Эмильена, чьё самодовольство мгновенно испаряется, сменяясь озадаченностью:

— Это ты, кто такой? — Эмильен зло щурится и тянется к своему клинку.

Ходрикус делает то же самое.

За спиной Эмильена видна потасовка из трёх человек — похоже, его люди пытаются приструнить кучера Ходрикуса.

Какая прелесть. Все заняты делом.

Значит, мне пора.

Недолго думая, тянусь к ручке противоположной двери и выпрыгиваю из кареты.

Не знаю, что там за большие планы на меня у Эмильена, но интуиция подсказывает, что мне они не понравятся. Так что если я не успею спрятаться, пока он занят Ходрикусом…

Короче, на всех у меня просто не хватит шпилек.

— Поймайте девку! — слышится за спиной выкрик, когда я уже несусь по дороге, пытаясь оценить обстановку.

По обе стороны от меня раскинулся луг, который перерезается водами речки. Через речку переброшен широкий каменный мост.

В голове что-то щёлкает, просчитывая риски.

Несмотря на сгустившуюся темноту, на лугу не спрятаться, и там меня быстро поймают.

Значит, река.

Мост невысок, а река выглядит достаточно глубокой.

Лёгкие горят от пробежки, сердце зашкаливает. До моста остаются считаные метры.

Ещё немного и аста ла виста, лорды.

— А-ну, стоять!

Взвизгиваю, чувствуя, как меня хватает грубая мужская рука.

Разворачиваюсь и успеваю рассмотреть самодовольную улыбку здоровяка. Улыбаюсь ему в ответ и бью вытащенной из шпильки иглой, попадая ему в запястье.

От неожиданности он разжимает пальцы, и этого мне хватает, чтобы вырваться.

Я даже не оборачиваюсь. Если вещество в шпильке не подействовало, то у меня есть всего пара секунд — трачу их на то, чтобы пробежать последние метры и прыгнуть.

В мгновение между толчком и погружением в реку мне кажется, что я слышу крик Рэйнхарта.

Холодная вода накрывает с головой, впиваясь в моё тело сотнями тонких игл. Течение подхватывает, унося всё дальше от моста и от тех, кто считает, что вправе распоряжаться моей жизнью.

Какое-то время я нарочно держусь под водой, сбивая с толку своих преследователей, а затем выныриваю, чтобы осмотреться.

Мост исчезает за поворотом извилистой речки, а берега становятся заметно круче.

Гадство. Теперь ещё попробуй отсюда выбраться.

Гребу вдоль отвесных стен, замечая, как постепенно сужается речное русло, а течение ускоряет ход. В свете луны плохо видно, что меня ждёт дальше, и от этого я начинаю нервничать.

Ну же, должно же здесь быть какое-то пологое место, чтобы можно было выбраться на берег⁈

Длинный подол то и дело путается вокруг ног, мешается, заставляет меня выдыхаться. Борюсь с ним, пытаюсь собрать и прижать ткань к телу, чтобы освободить ноги, но лишь теряю драгоценные силы и ещё больше выдыхаюсь. Отпускаю подол, чувствуя, как начинают гореть лёгкие.

Паника сводит внутренности и позволяет чёрной воде лишать меня остатков дыхания.

Мне кажется, я слышу своё имя, но это больше похоже на бред воспалённого страхом разума.

Едва не вдыхаю воду. Пытаюсь откашляться и ухватиться за ветки склонённого к реке дерева, но тонкие прутья выскальзывают из непослушных пальцев, оставляя на память болезненные царапины…