Книга Каменное сердце, страница 2 – Светлана Бернадская

Теперь же всё изменилось, а Талгору предстояло разобраться в причинах.

— Я верю тебе, кунна Хелмайн. Так может, расскажешь, куда подевались сокровища? Что, горы иссякли? Или снежные хексы разлюбили загадывать загадки?

Он понадеялся ослабить напряжение шуткой, но Хелмайн нервно повела бровью.

— Вы там, на юге, совсем повредились умом? Верите в детские сказки о хексах?

Талгор примирительно вскинул ладонь, промерзавшую даже в теплой кожаной перчатке.

— Ладно, давай начистоту: у когана всего два предположения. Первое — что ты оставляешь сокровища себе, обманывая коганат. В этом случае ты будешь строгo наказана.

Она презрительно фыркнула, и ее конь, уловив настроение хозяйки, грозно встряхнул густой гривой.

— Второе — что ты попросту боишься торговаться с хексами. Если тaк, никто тебя не осудит, ведь все понимают, что правление куннатом слишком тяжелое бремя для женщины, и уж тем паче переговоры с чудовищами. И с этим я могу помочь.

— Помочь? И чем же? Вышвырнув меня пинком под зад, как старую псину, и усевшись на мое место?

Ну, старой ее точно не назовешь. Сколько ей сейчас? Двадцать пять или немногим больше?

А к собакам у нее, похоже, какие-то личные счеты.

— Никто тебя не гонит, Хелмайн. Ты можешь остаться в Нотраде.

— В качестве кого?

В прищуренных глазах вспыхнул обжигающий холод.

А ненормальное сердце Талгора дрогнуло и принялось таять, как льдинка на этом ярком северном солнце.

— В качестве верной подданной коганата. А если пожелаешь остаться кунной — то в качестве моей жены.

Голубые глаза изумленно распахнулись. Губы дрогнули, а стройное тело под мехами мелко затряслось — Хeлмайн даже не пoпыталась скрыть смех за приступом внезапного кашля.

Это задело.

— Я не стану тебя притеснять, — поспешил заверить он. — Знаю, северяне тебя уважают, и тебе дорог Нотрад, так продолжай заниматься им как хозяйка. А переговоры с хексами, заботу о казне и оборону я возьму на себя.

Но она и слушать не стала: запрокинула голову и открыто расхохоталась.

Талгор, запрещая обиде завладеть разумом, терпеливо дождался, пока у Хелмайн пройдет охота веселиться.

— Я пережила двух мужей, Талгор Эйтри. Не боишься стать третьим из тех, кого я переживу? — наконец произнесла она, утирая выступившие слезы.

— Я пережил двух жен. — Он зачем-то подхватил эту болезненную для обоих игру. — Проверим, кто окажется удачливей на этот раз?

Напускное веселье с ее лица слетело в одно мгновение. Соблазнительный рот прeвратился в злую узкую полоску.

— Никогда. Ни один мужчина больше не будет иметь надо мной власти. Вы попадете в Нотрад только на остриях мечей северян, алчные псы когана.

В голубых глазах отразилось северное небо.

И глубокая, едва различимая печаль.

Талгор покачал головой.

— Я не хочу кровопролития. Северян осталась горстка, а у меня много людей. Вчетверо больше, чем у тебя. Неужели ты желаешь смерти своим людям, кунна Хелмайн?

Ее губы дрогнули. Она обернулась, обвела взглядом снежные холмы и горы, выступающие за поселением, сплошь покрытые лесом, и высокий земляной вал, у которого боевым порядком выстроились северяне.

И снова — глаза в глаза. На красивом лице появилась сосредоточенность — такая, какую Талгору не раз доводилось встречать на лицах воинов перед сражением.

— Не желаю. А потому предлагаю тебе поединок один на один. Кто из нaс выживет, тот и войдет в Нотрад кунном.