Книга Прятки в облаках, страница 70 – Тата Алатова

— Ничего особенного, — поторопилась она, понимая, что выглядит немного странно. — Ты же меня знаешь, я как трамвай на рельсах. Учеба — библиотека — общага. Ничего интересного.

— Ага. Ты в субботу пойдешь на открытый бой твоего брата и Феи-Берсерка? А ваш папа придет?

— Папа? — она невольно вздрогнула. — Нет, надеюсь, что нет. Это же просто… ну типа учебного процесса, да? Он же не может вникать во все, что мы тут творим?

— Очень жаль. Тогда пойдем вместе?

Маша едва не расплескала компот.

Вместе — вместе? Или вместе — с его девушкой вместе? Можно ли спросить, не выдав себя?

И она трусливо кивнула с самым равнодушным видом, на который была способна:

— Давай.

Они со своими подносами выбрались из очереди и нашли свободный столик. Столовка бурлила, Олеся Кротова что-то энергично вещала девчонкам из параллельной группы, той самой, в которой учился Андрюша. Он что, вообще ни с кем там не общается? Или просто ему неинтересно? Как он мог не слышать о том, что Маша в смертельной опасности? Это даже оскорбительно, в конце концов.

— Ты же поставила на брата, правда? — спросил Андрюша, берясь за вилку. — Если случится чудо и он победит, получишь солидный куш.

Она не успела ответить — стол содрогнулся, потому что на стул рядом с Андрюшей тяжело опустился Власов, мощно пнув пластиковую ножку коленом. Маша ощутила короткий поцелуй в щеку — это молчаливый Плугов так поздоровался прежде, чем сесть рядом с ней. На их подносах росла гора еды.

— Что с вами такое? — поразилась она, обнаружив на их макушках по розовому пышному банту в белый горошек. Это делало мальчишек похожими на Минни-Маус.

— А это Зинаида Рустемовна и ее знаменитое чувство юмора, — вальяжно пояснил Власов, его глаза смеялись.

— О нет! — Маша оглушительно расхохоталась, догадавшись, в чем дело. Все ее паукообразные переживания сразу померкли. — Вы снова попытались взять штурмом женскую общагу?

— Маруся, ты нас обижаешь. Если мы слышим «невозможно», то воспринимаем это как личный вызов. Если нам говорят «нельзя», то сразу очень хочется.

— Ну, что я могу сказать. Вы выглядите очаровательно. Полагаю, эти банты не так-то просто с себя стянуть?

— Как гвоздями прибиты, — подтвердил Власов с удовольствием. — Мы их воспринимаем как знаки отличия. Ну, знаешь, рыцари ордена ослепительной Зиночки.

— Мне кажется, это ваш способ флирта, — заметила Маша, искренне забавляясь. Андрюша, про которого на минуту все забыли, громко прокашлялся.

— Так значит, — спросил он, — вы трое все еще работаете над общим проектом?

— Общим проектом? — нахмурился Власов. — В смысле, учебным? С Марусей? Чувак, она на втором курсе, о чем с ней проектироваться-то?

— Но ты сказала, что… — напомнил Андрюша, поворачиваясь к Маше.

— Не, мы с Марусей не из-за какой-то там учебы, — заявил Власов, — мы с ней по любви!

Она только глаза закатила. Ну что за балабол.

— Кстати, о любви, — оживился Власов, пока Андрюша непонимающе хлопал глазами, — что за опера у вас там развернулась на первой паре?

— Опера? — переспросила Маша.

— «Кармен» Бизе, — пояснил Власов, гримасничая. — Говорят, какой-то тихоня так потерял из-за тебя голову, что едва не спалил всю аудиторию, а Циркуль его выгнал со своего курса на целый год.

— Господи! — воскликнула она. — Всего пара часов прошла, как вы пронюхали про это?