Книга Соломенное сердце, страница 72 – Тата Алатова

— Нет у муннов никаких ног, — поправила его Поля мягко и поймала себя на том, что Даня столько всего разного понарассказал ей о всяких духах, что она теперь и сама горазда про них байки травить, приди ей в голову такая охота. —

И что говорят?

— Говорят, — степенно заметил Горыч, — что ты с каким-то пришлым балаболом остановила пожар в Сытоглотке… А откуда у нас взяться пришлому? Неоткуда взяться. Вот и болтают всякое — мол, привезла ты балабола из-за перевала, а с чего ему такая честь? А почему другим за перевал нельзя?

Поля пила чай — горячий, терпкий, пахнущий горными травами, — и слушала Горыча с интересом. Что-то изменилось на КПП, где прежде было многолюдно и беспокойно. Местные торопились продать пушнину, серебро или ковры, скандалили в очередях, возмущались низкими ценами, которые установил князь.

Сегодня же здесь было тихо, а склады стояли пустыми, растопырясь наружу распахнутыми дверями.

— Не понимаю, — призналась Поля, — если мунны разносят слухи о том, что я привезла из-за перевала пришлого балабола, то почему желающие выбраться отсюда еще не штурмуют КПП?

Горыч ответил не сразу. Сначала он встал, достал из угла привязанный под потолком полынный веник, плеснул на него кипятку из чайника и помахал в воздухе, распространяя горький запах.

Стало быть, секретничать собрался, вот и распугал муннов, которые вполне были способны притаиться в любой тени.

— Ты, Поля, мне друг, — негромко сказал он, — да и Арра тебе должна нынче… Поэтому я скажу: это твой последний рейс, девочка. Так что сама решай, по какую сторону перевала ты останешься.

— Глупости, — отмахнулась она, подливая себе еще чая. — Ваши старейшины совсем спятили? Что будет, если они объявят полную независимость от князя? Снова останетесь без лекарств и всего необходимого?

— И какой нам проку от этих подачек? — вспыхнул Горыч, как вспыхивал любой человек по эту сторону перевала при упоминании Лесовского. — Одни унижения и обдираловка. Никогда мы не продавали украшения и керамику по таким бросовым ценам! Проще уж в землю закопать, чем даром раздавать… Старейшин давно злит это положение дел, а тут еще и слухи о том, что ты тайком привезла пришлого балабола. Если перевал не закрыть окончательно, то беспорядков не избежать. Кто-то обязательно попытается сбежать отсюда, а другие ринутся в Плоскогорье, чтобы поквитаться с князем.

— А наместник?

— А что наместник? Вон он, голубчик, в сарае связанный. Ты уж, Поленька, отволоки его вашему князю.

— Что? — тут Полю и в самом деле проняло. Отставив чашку, она неверяще уставилась на невозмутимого Горыча.

— Отволоки-отволоки, — кивнул он. — Так и скажи: забирайте свою шавку, дальше вы сами по себе, ну а мы сами по себе.

— Я не повезу живого человека через перевал, — отрезала Поля.

— Ну ты же притащила сюда пришлого балабола. — Спеленатого и усыпленного.

— Ха! Ты что же думаешь, у нас на какого-то наместника веревок не хватит?

Насупившись, Поля возразила:

— Духи Гиблого перевала жадные до крови, они добавляют своим жертвам небывалых сил. Никакие путы не удержат того, кто услышит их зов.

— Так мы это, по лбу ему зарядим, он и отрубится, — просто ответил Горыч.

У нее были снотворные руны — те, которые Постельный передал для Дани, — и Поля вполне могла налепить их на связанного наместника. Но как поступит князь после этого?