Книга И всюду слышен шепот Тьмы, страница 125 – Джой Моен

Лезвие коснулось нежной кожи Элайн на запястьях, однако кровь не стекала по рукам на землю, а бурлила и извивалась, желая как можно скорее исполнить волю хозяйки. Ведьма направила в сторону дочери алые нити, тотчас принявшиеся образовывать вокруг силуэта Моник кокон, оставляя внутри место лишь для воздуха. Грудь девушки вздымалась, Зоэ-Моник каждой клеточкой ощущала, что пространство вокруг сужается, будто издалека донеслось монотонное постукивание ладоней по барабану из телячьей кожи. Вампир отбивал особый ритм, прикрыв глаза, из его груди вырвалось глубокое мычание, вторя музыке инструмента, вскоре к нему присоединилась Элайн, завершившая кокон и теперь обмахивающая подожженным пучком травы запертую во тьме дочь.

Не понимая, сколько утекло времени, Зоэ-Моник вздохнула и крикнула матушке, что она все еще в сознании, ничего не изменилось, когда почувствовала, что может подняться в кромешной темноте, следящей за ней в каждом миллиметре воздуха. Это так удивило девушку, что она даже забыла по обыкновению испугаться, бредя на ощупь, теперь Моник осталась одна, зная, что исход целиком и полностью зависит от ее действий.

– Ну же, король теней, яви мне своего слугу! Я здесь, в Астрале!

При упоминании Астрала по всему периметру искусственного мира пробежала молнией полоска света, тут и там отблески взрывались всполохами и утихали, на миг являя взору вдалеке очертания замка, окруженного густым лесом, в котором некогда блуждала Зоэ-Моник. Шумно выдохнув и сжав кулаки, девушка направилась к кромке чащи, вознамерившись лицом к лицу встретиться с человеком-вороном, стараясь сохранять твердость походки.

Как только Моник перешагнула границу леса, зашумели кроны, шевеля листьями на ветках, еловые лапы предостерегающе задрожали, она остановилась, глядя по сторонам в поисках человека-ворона – уж если суждено встретить слугу, то лучше пусть это случится не внезапно, пугая до смерти. Козья тропа, заросшая сорняками, уводила в сторону, огибая каменные валуны, под гору, в рощу, где скручивались, терлись друг о друга мясистые тернии.

Раскат грома пробил за спиной, и тотчас ледяные капли упали на лицо Зоэ-Моник, она вздрогнула, но не могла отнять взгляд от копошащихся, словно большие болотные черви, стеблей, отступающих, когда девушка подходила ближе. Протянув дрожащие пальцы к шипастым терниям, в очередной вспышке молнии увидела скрытый под ними стеклянный гроб, в котором покоилась рыжеволосая, некогда пышущая жизнью и благоденствием дочь короля теней.

Почему-то Моник вовсе не сомневалась в том, кто был перед ней, огонек узнавания разгорелся пламенем в глубинах сознания. Выросла та самая пугающая малышка, распевающая злые песенки посреди ковра в замке, цвела, а теперь умирала, погубленная загадочной хворью. Чем же могла Зоэ-Моник помочь несчастной деве? Какой недуг вынудил принцессу Такка слечь, отказавшись от мирских благ? В полной темноте размышляла Зоэ-Моник, на миг позабыв, где и для чего находится; волосы и одежда насквозь промокли, становясь непомерно тяжелыми, грязь чавкала под ногами. Девушка решила продолжить путь и найти ответы у самого короля, но, сделав шаг назад, вдруг наткнулась спиной на нечто, а отскочив в сторону, упала, поскользнувшись на влажной земле.