Книга И всюду слышен шепот Тьмы, страница 128 – Джой Моен

Сердце Зоэ-Моник выпрыгивало из груди, грозилось прорвать грудную клетку, девушка не могла больше смотреть на это. Сорвавшись с места, она подбежала к Анн-Мари, схватив за тонкие руки с висящей кожей на костях и пигментными пятнами, доходящими вплоть до ногтей с ярким маникюром.

– Хватит, Анн-Мари, что вы делаете?!!

Еще минуту они боролись, пока женщина из последних сил не оттолкнула девушку, указывая на Моник пальцем. Обе тяжело дышали, Зоэ-Моник загородила собой Эрве, сжавшегося в комок у подножия дерева.

– Уйди с дороги, глупая девчонка! Ты еще пожалеешь о том, что остановила меня, а не присоединилась! Знала бы раньше – убила бы его еще в чреве!

С этими словами Анн-Мари Кревье гневно рыкнула и направилась к дому, по пути толкнув ногой бесчувственную лопату. Моник ощутила, как пробирает дрожь, будто молния прошла насквозь, заставляя тело биться в конвульсиях. Она присела перед любимым на корточки, осторожно положив ладонь Эрве на колено, парень беззвучно плакал, сжимая курчавую челку в пальцах.

– Она забыла… все забыла… она думала, что это я убил их…

– Но ты не делал этого? Не делал ведь?

Дюшарм покачал головой, внезапно осознав, кто перед ним в такой час.

– Зоэ-Моник, что ты здесь делаешь? Ты не должна была этого видеть.

– Прости. Я скучала, очень. Еще пришла сказать, что мы ненадолго уедем, всего на пару дней, но обещай, что дождешься меня.

– Конечно, как может быть иначе. Она скоро успокоится, и все будет как прежде.

Эрве провел костяшками пальцев по щеке Моник, лаская, а после они слились в нежном долгом поцелуе, чувствуя горькую соль и сладость момента.

Оказавшись, как когда-то прежде, под увитой плющом аркой у массивной деревянной двери с железным кольцом и миниатюрным оконцем, витраж в котором не потускнел со временем, являя гостям сцену из Слова Божия, Элайн Мелтон-Гобей одолела нервозность, мурашками пробегающую под коленями, затем выше, по пояснице и между лопатками. Минуло немногим больше шестнадцати лет с тех пор, как ведьма, будучи неопытной девушкой, впервые прибыла в этот величественный замок, не потерявший лоска. Искусно созданные арки, плавно перетекающие в горделивые башни, уходящие прямиком в бесконечное полотно ночи, захватывали дух, словно в первый раз.

Элайн чувствовала кожей, что супруг тоже нервничает, вернувшись в место, где прожил не одно столетие в качестве шпиона, убийцы и раба предыдущего короля вампиров Иштвана, который, к слову, хоть и не всегда доверял Эгону, но втайне любил как второго сына. Ведьма посмотрела на дочь; жуя нижнюю губу, Зоэ-Моник пыталась рассмотреть окрестности в тусклом свечении газовых фонарей и вздрогнула, когда матушка осторожно взяла ее за руку, сжимая пальцы. Интересно, в добром ли здравии Бригитта, старая экономка, гарпия, вызволенная из рабства Иштваном Де Кольбером, с которой Элайн успела подружиться за время, проведенное в родовом имении вампиров.

Дверь открылась, но гостей встретил сам Беньямин, может быть, Бри уже отправилась спать в столь поздний час. Однако когда Элайн осведомилась у сына хозяина о некой экономке, то получила лишь недоуменный взгляд, что заставило ведьму проглотить горечь. Обстановка в замке почти не изменилась, все располагалось на тех же местах, разве что обои и мебель обновили согласно быстро меняющейся моде, даже новый хозяин замка Матэуш Де Кольбер выглядел прежним, только тени под глазами подчеркивали усталый вид и прибавляли возраста. Что для вампиров года, когда в их распоряжении вечность.