Книга И всюду слышен шепот Тьмы, страница 26 – Джой Моен

«Нет. Этот запах, он кажется знакомым. Нет, нет, нет, только не это», – резко Зоэ-Моник вбирает ртом воздух, смердящий затхлостью, гниением и еще чем-то неизвестным, распахивая глаза. Девушка касается своего лица, перебирая дрожащими пальцами по коже, чтобы удостовериться, что веки ее действительно открыты. Беспросветная тьма заставляет усомниться даже в собственных намерениях.

Едва сдерживая набегающие слезы, дыша тяжело, с придыханием, она кусает губы до крови. Металлический привкус заполняет рот, утопая в густых запахах, ощущающихся даже на языке, этого проклятого места. Как выбраться, куда идти, а главное, каким образом сделать хотя бы шаг в месте, где вязкая тьма обволакивает, липнет словно вторая кожа. Моник медленно поднимает руку перед собой в попытках нащупать хоть что-нибудь, но сомневается, в самом ли деле сделала это или так только кажется.

Страх пробирает до костей, но как проснуться, как вернуться в свою постель? Неуверенно девушка делает шаг вперед, замирая на месте, когда под голыми стопами ощущается прохладная жидкость, быть может, вода, по крайней мере ей хочется думать именно так. Маленькими шажочками Моник движется вперед, но картина вокруг не меняется, лишь в ушах раздаются слабые шлепки босых ног о влажную поверхность.

«Все равно что оказаться внутри собственной тени», – думает Зоэ-Моник Гобей, продолжая слышать звук шагов, неожиданно для себя понимая, что стоит на месте. Волоски на коже поднимаются от осознания, что не она является причиной этих звуков, которые с каждой секундой искажаются все сильнее, теперь напоминая трение сотен мохнатых лапок друг о друга, разбавляемое короткими щелчками и трескучими стонами. Что бы там ни было, оно приближалось.

Дочь хозяина теней и кровавой ведьмы делает единственно посильное в данной ситуации – бежит, поскальзываясь, выставив перед собой руки, прочь, как можно дальше от пугающих до дрожи звуков. Даже если сновидение гоняет Моник по кругу, это лучше, чем стоять на месте, ожидая, когда смерть вонзит в твое тело острые когти. Скрежет и щелчки остаются на фоне отголосками, на миг девушка ликует, похвалив себя за расторопность, пока нечто невидимое не встает на пути, удерживая на месте.

Словно переплетение тонких лесок или нитей, густо смазанных клеем, заставляет Моник Гобей остановиться, сковывая любые движения. Она вскрикивает, насколько хватает воздуха в легких, пытаясь вырваться, но, кажется, лишь сильнее запутывается в призрачной паутине. Паника нарастает; девушка чувствует на щеке и губах липкие следы, запах гниения сбивает с ног, вынуждая глаза слезиться, тошнота накатывает волной, но Моник не сдается, ногтями и зубами разрывая нити. Позади вновь слышатся редкие щелчки, но уже через мгновение создается ощущение, что теперь они раздаются со всех сторон, рассеиваясь по всему периметру ничто.

«Нет, нет, нет, не надо, я не хочу!»

«Пожалуйста…»

* * *

Толчком выныривая из сна, Моник села в своей постели с тяжелым рваным дыханием, не узнавая собственный хриплый голос, по-прежнему шепчущий «нет, не надо, нет». Секунда ушла на то, чтобы понять, где она находится. Из окна блеклый свет пробуждающегося солнца, еще уступающего мраморному серпу луны, заставлял плясать на поверхностях причудливые тени. Страх еще блуждал по венам девушки. Дрожа, она окинула взглядом комнату, убеждаясь, что больше ей ничего не угрожает, по крайней мере сейчас.