Книга И всюду слышен шепот Тьмы, страница 66 – Джой Моен

– Твой зов может услышать абсолютно любая птица? Даже ворон?

Мгновение парень смотрел в серо-зеленые глаза девушки, но кивнул, поджав тонкие губы.

– А каковы твои способности, Зоэ-Моник?

Моник сомневалась, стоит ли говорить, но что-то в глубине души желало открыться хоть кому-то. Девушка протянула руку к сидящей на колодце птице, чтобы погладить, но та отпрыгнула, поворачивая голову, с любопытством глядя глазами-бусинками.

– Мой дар пугает меня. Он проявляется не так, как должен, и я не знаю почему.

Беньямин хотел было что-то ответить, но раздавшийся с противоположной стороны дороги оклик перебил его. К ним спешил с широкой масленой улыбкой на устах Эмильен Тома, размахивая рукой с зажатой в ней газетой.

– О, как кстати я тебя встретил, mon oiseau! Зоэ-Моник, верно? Можно тебя на пару слов?

Моник не успела отреагировать и была утянута под руку мужчиной, как по волшебству доставшим какие-то бумаги из сумки.

– Ну что, готова подписать договор? Я уже все составил, можешь ознакомиться, хотя в этом и нет особой необходимости, я знаю свое дело, моя дорогая.

Мужчина следом выудил ручку, всучив ее замешкавшейся девушке. Теперь она не была уверена, что должна соглашаться, ведь ее дар напрямую влияет на людей, а если вина за пропажу Анжа все-таки лежит на ней, то девушка просто обязана больше не петь на публике вовсе, какую бы боль это ни причиняло. Поразмыслив, Зоэ-Моник протянула бумагу и ручку обратно Эмильену.

– Простите, предложение и правда крайне заманчивое, но, боюсь, я не могу его принять.

– Вероятно, ты не поняла, что тебя ждет, моя дорогая! От чего именно ты отказываешься!

Притянутая до ушей улыбка Эмильена, казалось, стала еще шире.

– Я… понимаю, но вынуждена отказаться. Прошу, извините меня, уверена, в Локронане вы найдете других, не менее талантливых исполнителей.

Уже собравшись развернуться и уйти, почувствовала, как мужчина схватил ее за запястье, сжав до боли, и повернул к себе.

– Послушай, ты, мерзавка! Ты не можешь отказаться, договор уже составлен, а я просто так не работаю.

Ошеломленная от такой перемены Зоэ-Моник Гобей пыталась вырвать руку из крепкого захвата, поддаваясь нарастающей в груди панике.

– Но я ведь его не подписывала!

– Разве ж это проблема, деточка? Ты держала в руках мою карточку, правда ведь? А значит, я уже знаю, как именно выглядит твой почерк, и с легкостью подделаю его. Один колдун дал мне особенную бумагу, знаешь ли, работает безотказно. Ты же не хочешь, чтобы твои родители обо всем узнали, когда я обращусь в суд из-за невыполнения с твоей стороны условий договора, тогда же они станут осведомлены и об особенностях твоего дара.

Эмильен Тома блефовал по-крупному, но с маленькими наивными девочками это всегда срабатывало: стоило только упомянуть родителей, как глупые пташки начинали трястись, согласные на любые условия, не замечая, как затягивают удавку на собственной шее. Мужчина вырвал из рук Моник документ, накидывая маску равнодушия, украдкой поглядывая за переменой во взгляде и в том, как девушка перестала вырываться, покоряясь судьбе. Поставив подпись, Моник ощутила слабость во всем теле, руки повисли плетьми, наливаясь свинцом.

– Прекрасно, моя дорогая пташка, завтра выступаешь в этом месте, – обнажив пеньки зубов, проворковал Эмильен Тома, протягивая листок с адресом, и добавил: – Свалишь в ночи из дома, придумаешь, как сделать, чтобы оставаться незамеченной. И не вздумай рассказать об этом своим подружкам, иначе их ждет та же участь.