Книга И всюду слышен шепот Тьмы, страница 69 – Джой Моен

– Я возьму оба, если вы не против. Багет и пару булочек, пожалуйста, – озираясь в сторону выхода, вымолвила Элоиз, быстро схватив флаконы, полные густой свиной крови, и спрятала их в карман коричневого шерстяного платья, взамен положив деньги на прилавок. А после взяла плотный коричневый пакет со свежей выпечкой и растворилась в толпе прохожих. Эгон и Элайн перекинулись взглядами, не решаясь заговорить о произошедшем при дочери, которая, впрочем, поняла все сама, без лишних слов.

В чем-то Моник даже завидовала тем, кто так отчаянно держится за прошлое, корни, пущенные веками назад. Ей же такого шанса не представилось. Мысли переключились на трех старых женщин: не поджидают ли они, когда девушка выйдет из лавки и поедет домой? Вдруг они снова попытаются напугать ее, выскочив из кукурузы? Зачем им нужно столько потрохов, для каких-нибудь жестоких ритуалов, чтобы заставить Моник страдать?

Легкий перезвон нарушил тишину лавки, хромая в нее вошел старый знакомый семьи Гобей, отчего хозяева магазина напряглись. Взглядом они проводили Ксавье Ратте, подволакивающего больную ногу, сегодня обожженная кожа от упрямого ветра выглядела красной и шелушащейся, как оставшееся не закрытым заветренное мясо. Мужчина поводил носом, разглядывая продукты так внимательно, будто ожидал найти следы яда, подготовленного специально для него.

– Что вы здесь делаете?

– Пришел купить свинину, разве не видно? – отозвался Ксавье, не обратив внимания на воинственный тон Эгона Гобея.

– Вам здесь не рады. Как и в нашем доме, куда вы выработали дурную привычку приходить, когда нет никого из нас. Что вы там искали, Ксавье? Котлы с внутренностями мертвых животных в круге свечей? – отозвалась Элайн, отодвигая дочь за себя, когда Ксавье подошел к прилавку, продолжая заглядывать через стекло витрин.

– Не понимаю, о чем вы, господа. Какой чудный стейк!

– Слушай, ты, выживший из ума старик, лучше тебе не попадаться мне на глаза, иначе я могу перестать быть в ответе за свои действия, применив свою магию, которую ты так боишься, и в скором времени ты можешь пойти на корм нашим свиньям. Я доходчиво объясняю? – зарычала ведьма, теряя самообладание.

Они проделали такой путь сюда, оставили за чертой прошлое, и женщина не собиралась мириться с преградами, стоящими между ее семьей и новой жизнью. Элайн лишилась слишком многого и не хотела сдаваться сейчас. Ксавье поднял глаза на ведьму, наблюдая, как вздымается ее грудь под легким платьем совершенно не по погоде, перемещая взгляд на ее вспыхнувшее от гнева лицо.

– Сделай милость, убей меня, ведьма, ибо мне невыносимо пребывать день ото дня в этом теле, являющемся клеткой. Все эти раны – их сделала ваша магия. Она некогда ослепила мой нетвердый молодой разум, заставив возжелать большего, чем может человек. Моя семья погибла в агонии пожара, возникшего, когда я пытался воспользоваться заклинанием из дьявольской книги. Я тоже чуть было не погиб, о чем жалею каждый божий день, и если в твоих силах облегчить чувство вины и мучения мои, то давай, но помни, меня станут искать. А когда выяснится, где я был в последний раз, то придут сюда, уж я и на том свете сделаю так, чтобы вы испытали те же страдания, что и моя семья. Я чую смердящий запах магии, и пока я не начал совать свой нос глубже этого зала, советую не ссориться со мной, продав старику пару хороших стейков.