Книга Узы Белого Лотоса, страница 102 – Адела Кэтчер

Когда Ло Кай уже успевает подумать, что им нужно поворачивать назад, если он хочет, чтобы Цай Ян успел на работу в Токио вовремя, дорога вдруг превращается в каменные ступени, которые серпантином взлетают вверх. У начала лестницы стоит потемневший от дождя деревянный указатель с одним-единственным словом «Храм».

– Храм, – снимая пальцем свисающую с угла знака тяжелую каплю, читает Цай Ян. – Ло Кай, ты с самого начала планировал так завершить эту прогулку?

Да.

– Не совсем, – смиренно отвечает Ло Кай, подходя ближе. Ему больше нравилось, когда Цай Ян шел с ним бок о бок, но после разговора он постоянно уходит вперед, и Ло Кай по каким-то причинам не сокращает это расстояние между ними, каким бы большим ни было это желание. – Хочешь посмотреть?

Цай Ян поднимает взгляд на гору, прикусив нижнюю губу. Он переминается с ноги на ногу и машинально крутит пальцем намокшую прядь волос, которая от влажности начала завиваться.

– Что-то не похоже, что там ждут гостей, – говорит Цай Ян. – Но раз уж я приехал в Киото, нужно зайти хоть в один храм. Почему бы не в этот?

Ло Кай тихо и облегченно выдыхает. Это уже хоть что-то. Ему совершенно не хотелось вести туда Цай Яна силой. В душе снова поселяется надежда, что он на несколько шагов ближе к цели. Хао Ки почти не дал ему никакой информации о таинственном человеке, который должен помочь в деле Сун Цин, так что он даже не знает, о чем будет с ним разговаривать, даже если найдет. Но об этом придется подумать позже.

Цай Ян довольно быстро начинает подниматься по каменной лестнице, и Ло Кай следует за ним. Чем выше в гору уходит серпантин, тем прохладнее и легче становится воздух. В ветвях деревьев щебечут птицы, которых не рассмотреть из-за густой листвы: она только шуршит, проливая капли на землю, когда те задевают ее крыльями.

Почти на самой вершине они видят деревянный пьедестал с массивными балками, идущими над ним внахлест. Крупной перевязью канатов на них закреплен большой колокол, молчаливый и темный. И ни единой живой души вокруг.

Тишину леса вдруг нарушает глубокий, гулкий звук, который прокатывается эхом и словно падает вниз в воды Кацуры, подняв птиц из низин. Ло Кай хмурит брови и смотрит на улыбающегося Цай Яна, который выглядывает из-за колокола.

– Здесь написано, что можно в него звонить. За монетку, – добавляет он и, подбросив на ладони сто йен, отправляет их щелчком пальцев в резной поддон под колоколом, заполненный дождевой водой. – Не смотри на меня так, Ло Кай!

– По старым японским легендам, во многих храмах нельзя звонить в колокола, – говорит Ло Кай, обходя постамент и вставая рядом с Цай Яном.

– Почему?

– Это из сказания о буддийском монахе, который не смог воспротивиться силам зла и защитить свой храм. К нему пришла красивая женщина, попросившая на протяжении ста дней не звонить в колокол, иначе быть беде. Он послушался, но в последний день этого срока к нему постучалась другая дева, не менее прекрасная, и взмолилась лишь об одном ударе в колокол. Когда он согласился и сделал это, она превратилась в дракона и разрушила храм. С тех пор есть молчащие колокола, в которые нельзя позвонить, – объясняет Ло Кай, оглядывая уводящую еще выше узкую лестницу, которая совсем не похожа на ту, по которой они поднимались.