Книга Монолог о школе, сексуальном самовоспитании и футболе, страница 79 – Аля Кружинина

Я смотрела на него и ждала своей очереди. Он застыл, прислонившись к двери. Время тянулось очень медленно, и в какой-то момент я подумала, что Ромка задремал.

– Ромка! – я тихо коснулась его плеча.

Не отрываясь от замочной скважины, он поднял палец: «Тихо».

– Ну? Дай я, – шепнула я ему почти в самое ухо. Он не ответил.

Ну и ладно. На самом деле не особо и хотелось. Главное, что мы не на уроке. Я села на стул рядом и, прислушиваясь, пыталась уловить хоть какие-то реплики сквозь громкую музыку. В какой-то момент музыка на сцене прекратилась. Ромка встал, и мы поменялись местами. Пока я пристраивалась к замочной скважине, музыка снова заиграла, кто-то загорланил во все горло. Но тут же все оборвалось – учителя о чем-то заспорили. Новенькая учительница, возможно из младших классов, запела, имитируя тонкий детский голосок, вокруг нее весело запрыгали другие учителя. Снова вступила музыка, и из-за сцены вышел учитель НВП в военной форме и с посохом…

– Теперь я… – совсем близко продышал Ромка.

От неожиданности я встала так резко, что в глазах потемнело. Я пошатнулась и зажмурилась. И в следующую секунду ощутила свои руки в его руках и его губы, прижатые к моим. И я сразу ответила ему на поцелуй. Музыка за дверью то играла, то смолкала, то начинала звучать заново. А мы все целовались, и целовались, и целовались, и никак не могли остановиться.

Пока я первая не пришла в себя:

– Все. Нам пора, – прошептала я, отстранившись от Ромки.

– Да, конечно, – глубоко вздохнув и резко выдохнув, согласился он.

На сцене стояла тишина. Казалось, там уже давно никого не было. Сложно было понять, сколько времени мы так простояли.

Выскочив за дверь, мы понеслись в класс. И когда подлетели к нужному кабинету, прозвенел звонок с урока.

В ту ночь я не спала. Я думала о случившемся. Что это было, а? Все как будто произошло само собой. Я была почти уверена, что Ромка, как и я, остался за сценой без всякой задней мысли, вернее, с мыслью не ходить на урок. Не было чувств, не было искры, никакая взрывная волна не толкала нас навстречу друг к другу. Меня точно. Тогда что произошло? Я вспоминала поцелуй. Он был такой настоящий и такой взрослый. Оказывается, я умею целоваться? Наш поцелуй совсем не был похож на тот робкий первый, учебный поцелуй с Мишкой. Ромка держал мое лицо в своих теплых ладонях и целовал, целовал, целовал. Нам не надо было подстраиваться друг под друга, примериваться. Как будто мы уже раньше делали с ним ЭТО. А что же Мишка? Я изменила ему? Или он по-прежнему остался мне самым дорогим и близким? А может, ЭТО с Ромкой произошло, потому что я уже забыла о Мишке и оставила его в прошлом? Представив Мишку, такого своего, такого родного, большого и привычного, я улыбнулась. Сомнения улетучились вмиг – я по-прежнему любила его. Не имело значения, что я не видела его давно. Мишка был просто частью меня, он всегда жил во мне, в моих мыслях, в моих воспоминаниях и в наших планах на совместное будущее. Тут я снова вернулась мыслями к Ромке. Теперь я злилась на себя. Как можно было так расслабиться и потерять контроль? Нет, Ромка точно не планировал этого поцелуя, как я когда-то свой первый с Мишкой. Поцелуй был неожиданным для обоих. И может, от этого он был таким, таким… черт, черт, черт – даже слов не подобрать. Таким – выносящим мозг? Сбивающим с ног? Поглощающим. Я в сотый раз прокручивала в голове этот поцелуй, возвращаясь к ощущениям, которые испытала впервые: страх и радость, волнение до дрожи и покой, тяжесть, оцепенение и легкость. И все это одновременно. Это было что-то совсем новое.