Книга Самая высшая власть, страница 26 – Анюта Соколова

Девушка, что лежит на кровати, очень слабенький бытовик, пятый-шестой уровень, но поражает не это. Почему-то при слове «любовница» представляется роковая красотка. Наверное, виноваты визосериалы, где актрисы, неважно, брюнетки или блондинки, сплошь броские, яркие и фигуристые. Покойная – бледная, хрупкая, воздушная – совершенно не соответствует навязанному образу. Светло-русые волосы обрамляют одухотворённое лицо мягкими волнами, на матовой нежной коже выделяются изящные брови и пушистые ресницы. Естественная красота. Расслабленная поза, на губах ласковая улыбка. Кажется, что Милея спит, но я прекрасно вижу начавшееся разложение тканей.

– Совсем юная, – Алан тоскливо вздыхает.

Мы переглядываемся. Присутствие Никоса здорово мешает, однако не выгонять же его из спальни, чтобы поделиться информацией!

– Не самоубийство, – осторожно замечает Алан. – Есть чёткий след ауры, и он не совпадает с аурой госпожи Милеи. Время смерти – две минуты десятого утра.

– Заклинание применили гораздо раньше, ровно в восемь, – я склоняюсь над телом и внимательно изучаю след. – Сладкие Грёзы, усиленные в десятки раз.

– Но это же лечебное заклинание? – лоб Никоса перерезает морщинка. – Госпожа Шеус, разве целительская магия убивает?

– Как любой яд: в малых дозах он лекарство, в больших смертельно опасен. К госпоже Милее применили воздействие, которое легко вырубит на сутки отряд здоровенных боевиков. Удивительно, что она прожила ещё целый час. Здоровый молодой организм.

– Ей было всего сорок два года, – тихо добавляет патер. – Придушить мало гада! Мия не заслужила…

Его голос срывается, он отворачивается.

– Никос, сядьте, – Алан придвигает стул. – Вместе найдём, вместе придушим. Или я один придушу: вы как-никак духовное лицо, а мне простительно… – он поворачивается ко мне: – Сделай, пожалуйста, снимок.

Завуалированную просьбу показать цвет ауры преступника я понимаю правильно. А вместе с новым снимком протягиваю и тот, что сделала утром в храме. Совпадение стопроцентное. От изумления Алан чуть не роняет изображения:

– Алонио убил любовницу?! Быть не может!

– Что?! – вскакивает Никос и выхватывает снимки у Алана из рук. – Невозможно, немыслимо… Зачем?!

– Вы бы лучше спросили, когда он успел, – я напряжённо подсчитываю в уме. – Между этим заклинанием и тем, которым Алонио усыпил себя, несколько секунд, но эти секунды в плюс, понимаете?

Никос недоумённо морщит лоб, зато Алан сразу откликается:

– Спящий человек не создаст заклинание, но и ты вряд ли ошиблась во времени. Что это означает?

Прежде чем ответить, я возвращаюсь к телу и делаю ещё снимок. Точно! Вот оно – второе заклинание. Практически слилось с первым, тем более что они одной природы, а более яркая аура Алонио перекрыла след, оставленный убийцей.

– Означает, что понтифик и убийца были сообщниками. Они что-то планировали, для чего Алонио усыпил любовницу и себя. Сообщник тут же поверх первого заклинания наложил на Милею ещё одни Грёзы, смертельные. Возможно, он даже взял в руку ладонь Алонио, чтобы след точно совпал. Видите, на снимке белая полоса чуть-чуть размыта по краям, хотя заклинание совсем свежее?

– Вы фиксируете такие подробности? – теряется Никос.

Ой-ой-ой… Какое счастье, что божественная магия белого цвета, иначе я не выкрутилась бы! Но всё равно восприятие природника на порядок чётче. Обычный маг зафиксировал бы просто смазанную ауру понтифика.