Книга Ариадна из чугуна и стали, страница 41 – Виолетта Орлова

Убийственная тишина сковала присутствующих: только хруст бумаг, скрип пера, мерное капанье воска на подсвечники, раздражающее тиканье часов, звуки смачных плевков, когда время от времени мужчины сплевывали под стол жевательный табак. Пахло канцелярскими принадлежностями, запыленными книгами, важными манускриптами, тайнами, ибо никто из пассажиров не ведал о том, какие решения будут приниматься за этими хорошо защищенными стенами. Но главное преимущество комнаты заключалось в том, что здесь не слышался стук колес, прекрасная звукоизоляция сделала из этого, в сущности, посредственного купе самый настоящий конторский кабинетик, который мог находиться где угодно, в любом городе.

Они молчали, так как ждали самого важного члена их тайного заседания – начальника поезда. Человека, который в целом заменял короля, самодержца, властителя, словом, того, в чьих руках сосредоточена абсолютная власть. Рыжеволосый щеголь, конечно, отчетливо осознавал значимость своего отца; в противном случае его красивое лицо не кривилось бы время от времени в скучающей высокомерной гримасе. По одному щелчку пальца господина Луи Риваля принимались все решения на поезде: от самых, на первый взгляд, малозначимых, вроде разрешения конфликтов храпящих соседей, до более важных, вроде одобрения маршрутов следования. По уголовному поездному кодексу Луи мог наказывать нарушителей порядка денежным штрафом, а преступников, согласно инструкции, должен был немедленно ссаживать с поезда.

Грейс не любила его по нескольким причинам. Первая и самая очевидная состояла в его принадлежности мужскому полу. А вторая заключалась в том, что Луи Риваль частенько пользовался своим властным положением в угоду самому себе, чего, конечно же, благонравный чиновник делать никак не должен. Вдобавок он страстно любил сына и готов был прощать все его шалости, которых за время путешествия накопилось уже порядочно, начиная от разбитых сердец и заканчивая…

В дверь тайного кабинета виновато поскреблись. Грейс с интересом подняла голову: вряд ли этот неуверенный звук мог оповещать о прибытии властного начальника поезда. Она оказалась права, ибо к ним вошла секретарша Луи – тощая брюнетка, облаченная в легкое муслиновое платье. Наверняка она заблаговременно облилась водой^[30], чтобы ткань прилегала еще плотнее, и все видели, что она ярая противница корсетов.

– Прошу прощения, господа, – виновато произнесла модница и отчаянно покраснела, ибо все мужчины как один бестолково уставились на ее грудь.

– Господин Риваль со вчерашнего вечера не выходил из своего купе.

Мужчины и Грейс многозначительно переглянулись. Без столь важного человека их заседание теряло всякий смысл. Следователь из-под ресниц с любопытством покосилась на Жана – лицо того выглядело совершенно невозмутимым.

– Вы стучали? – поинтересовалась Грейс с нажимом.

– Д-да, – нерешительно отозвалась секретарша: вытянутое испуганное лицо ее отдавало чем-то овечьим.

– Долго стучали?

– И очень громко. Но мне не ответили.

Грейс резко поднялась со своего места, ибо почуяла проблемы.

– Господа полицейские, – холодно обратилась она к констеблям. – Пойдемте посмотрим, что случилось.

Мужчины неловко переглянулись. Они ужасно не хотели неприятностей. Если без веской причины вломиться в купе начальника поезда, то проблем потом не оберешься. Однако, увидев, как тонкие губы Грейс сложились в неприятную усмешечку, они поднялись, ибо не желали выглядеть трусами в глазах обыкновенной женщины. Жан тоже встал.