Онлайн книга «Ариадна из чугуна и стали»
|
Теперь в каждом городе создавался карательный отряд полицаев по отлову клиентов клиник Нифльхейм. Выяснилось, что если человек умирает до превращения, то он не становится каверной. Тогда-то и приняли решение отлавливать бедняг и умерщвлять их, чтобы те не превратились в каверны и не поглотили других. Все это представлялось ужасным, особенно если принять во внимание один печальный факт: мама, увы, тоже сделала операцию. И Кей теперь не представлял, как ее спасти. Он вспомнил вчерашний разговор с отцом. Папа был непривычно серьезен, даже слишком. «Лейла теперь уже не тот человек, что был с нами…» – аккуратно начал он. Кей почувствовал, как на глазах его закипают слезы. Что значит, не тот человек! Это его мама! И она останется такой, будь она хоть в любом виде, даже без рук. «Я… Хочу сказать… Что нам следует сообщить в органы…» – продолжил отец. Каждое новое слово рождало в душе Кея бурю протеста. Он не мог отдать маму на растерзание стервятникам и сам был готов умереть ради нее. Ну зачем, зачем они решились на ту страшную операцию, как глупо это оказалось, поспешно… Надо было понаблюдать, посмотреть на эффект… «Тебе уже пятнадцать лет, ты взрослый мальчик и должен все понимать. Лейла заразит других, тебя, меня… Мы не можем рисковать жизнями, и я не хочу рисковать тобой.» Кей вспомнил, что он тогда слабо кивнул, в мятежной душе своей однако совершенно с ним не согласившись. Отец уже давно от нее отказался, еще до операции. Но он не сможет так поступить! Сейчас, глядя на тлеющий огонь в камине, Кей мучительно размышлял о том, что ему делать. Сомнения и страхи терзали ему душу, а мама, совершенно не замечая его мук, сидела рядом со странной блуждающей улыбкой на устах – все такая же красивая и недосягаемая. Как славно, что она не догадывалась о своей печальной участи. – Я люблю тебя, мама, – прошептал он тихо и чуть не заплакал. Она кивнула, безразлично принимая его слова. Что делать, что делать? Решение пришло спонтанно, он не успел об этом поразмыслить. – Одевайся, выйдем прогуляемся, – прошептал Кей ей на ухо. Мама не сопротивлялась: она теперь сделалась удивительно безотказной. Выполняла все, о чем ее просили. На улице их поприветствовал ледяной ветер, от мороза стыли уши, снежная паутина оплела небо, помертвевшая земля ощетинилась обледенелыми деревьями, вдохнуть тяжело, горло обжигает. Кей заботливо укутал маму шарфом, про себя он забыл – вышел, как был, в сюртуке, без тулупа. Они неторопливо прогуливались по улице, со стороны – не придраться, мама со своим сыном совершают вечерний променад. А в голове молотом стучало: бежать, бежать скорее, но куда? Где бы он мог ее спрятать? Отправить в другой город? Ждать, пока она сама превратится в каверну? Кей надеялся, что за то время, что он будет укрывать маму, врачи найдут лекарство. В конце концов, ученые всегда что-то находят, впрочем, в последнее время пока только новые болезни. Кей держал маму под локоть и вдруг с ужасом почувствовал, как его пальцы провалились в пустоту. Он в страхе отшатнулся, мама недоуменно посмотрела на него: соболиные брови сведены, персиковые губы выражали немой вопрос. Все выглядело нормально и вполне естественно, кроме одного: правая рука ее исчезла! Бежевый рукав редингота[41]нелепо повис, из него клубился серый ужас. Кей почувствовал, как лицо покрывается потом. Он вспомнил, что недавно с друзьями обсуждал страхи: кто чего боится. В основном все трясутся за себя, конечно. Эти эгоистичные страшилки теперь представлялись пустячными по сравнению с тем невыразимым ужасом, что коснулся его сердца. Сегодня Кей узнал, что самое жуткое в жизни – видеть, как на твоих глазах исчезает родной человек. А главный ужас заключался в том, что эта пытка происходила медленно, день за днем. Бесконечные минуты, истекающие кровью. Наверное, лицо его выражало нечто действительно жалкое, ибо мама вдруг сказала совершенно спокойным тоном: |