Книга Beg For Me Morally Gray Book 3, страница 162 – Джей Ти Джессинжер

Каллум замолкает. Невероятно неподвижный, как статуя, высеченная из камня. Я не уверен, что он вообще дышит.

На удивление приятно заставить его замолчать.

— Да, я знаю о «Тринадцати». Я знаю и о том, что Коул «подрабатывает», помогая женщинам, пострадавшим от домашнего насилия. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться об этом, когда все в семье считают меня тугодумом.

— Мама так не считает, — отвечает Каллум, слабо улыбаясь.

Я спокойно говорю: — Пошел ты.

Он некоторое время смотрит на меня, затем качает головой.

— Послушай. Хочешь мой совет?

— Ни в коем случае, черт возьми.

— Но ты все равно его получишь. Вот он: если у тебя действительно есть чувства к этой женщине, не будь как баба.

— Позволь мне вмешаться и напомнить тебе, что женщины не бывают слабыми. Как раз наоборот. Например, как ты думаешь, насколько хорошо ты бы справился, если бы тебе пришлось вытолкнуть настоящего человека из своего члена?

— Заткнись на хрен и послушай меня, болтун. Я хочу сказать, что не делай этого наполовину. Не будь тем чудаком, который околачивается в кустах возле ее дома, тысячу раз просматривает ее истории в Instagram и полирует каждое воспоминание о каждой секунде, проведенной вместе, как гребаный бриллиант. Не будь эмо-вампиром, страдающим от любви. Ни одной женщине такое не нужно, ясно? Не отказывайся от нее. Борись за нее. Потому что, если ты не готов бороться за нее, значит, ты ее не заслуживаешь.

Выражение его лица мрачнеет.

— Чего ты точно не делаешь, но я стараюсь тебя поддержать.

— То есть я правильно понимаю, что ты не поможешь мне разобраться с TriCast.

Каллум закрывает глаза и выдыхает.

— Убирайся из моего кабинета.

— Послушай, если бы TriCast угрожала тебе, я знаю, мы бы уже устроили им бомбардировку в стиле «шок и трепет», чтобы похоронить их. Все, о чем я прошу, – это половина этих усилий.

Он злобно смотрит на меня.

— Ладно, четверть.

— Ты хочешь быть для нее настоящим мужчиной, Картер? Тогда решай свои собственные гребаные проблемы. Ты создал ситуацию, ты ее и исправляй. Тогда мы сможем поговорить о TriCast. А пока иди поищи песочницу, чтобы поиграть в ней.

Это все равно, что разговаривать с кирпичной стеной. Только у стены больше сочувствия.

Понимая, что если я не добился своего сейчас, то не добьюсь никогда, я встаю и направляюсь к двери, в моей голове хаотичный вихрь мыслей. Когда я поворачиваю ручку, Каллум зовет меня по имени.

Я оглядываюсь на него через плечо.

Его голос звучит необычно мягко, когда он говорит: — Мама не единственная, кто не считает тебя тугодумом. — После паузы он добавляет: — Тэйтер Тотс ты тоже очень нравишься.

— Эта собака умерла, когда мы были детьми.

— Да, но она, наверное, смотрит на тебя с собачьих небес и думает, какой ты молодец, несмотря на свой крошечный мозг и пожизненную аллергию на здравый смысл.

Мое сердце переполняют эмоции, и мои губы хотят изогнуться в улыбке, но вместо этого я отшиваю его.

Каллум мудак, но он мой брат, и это самое близкое к признанию в том, что он тоже любит меня, что я когда-либо получал.

Вероятно, это будет и последний раз, учитывая, что я собираюсь делать дальше.

38

СОФИЯ

Я провожу остаток вечера, разрываясь между обидой, гневом и неверием.

Хуже всего – разочарование.

Я думала, что мы команда или, по крайней мере, дошли до того, что можем называть друг друга командой. Но тот телефонный разговор доказал, что я ошибалась.