Книга Последний дракон Востока. В нитях любви, страница 56 – Катрина Кван

Почти задремав, я машинально взглянул вниз – и резко вздохнул от удивления. Наша нить Судьбы… светилась. Едва заметным оттенком красного. Словно еще не дозревшая хурма^[32]. Точно утреннее солнце, робко выглядывающее из-за горизонта. Связь между нами еще оставалась слабой, но уже не такой натянутой, как раньше. Раньше казалось, что нить вот-вот порвется, а теперь я видел, как она медленно, почти незаметно начинала срастаться.

Медленно. Почти незаметно. Но мне это не казалось.

– Цзинь, – прохрипел я. – Цзинь, наша нить…

Я повернулся к ней – и только тогда осознал, что она тоже смотрела на нее. Но, в отличие от меня, дрожащего от волнения, ее лицо оставалось напряженным. Глубокий хмурый взгляд, сжатая челюсть, плотно стиснутые губы. Вся радость испарилась, когда она отвернулась, повернувшись спиной ко мне.

Едва появившееся тепло угасло, словно последние искры в холодном очаге. Покрасневший узел в центре дрогнул, сжался… и вновь погас, возвращаясь к привычному серому цвету.

Я почувствовал, как между нами выросла преграда – стена, через которую я больше не мог ощутить ее эмоции. Моя Судьба отталкивала меня. Я должен был узнать почему. Мне нужно было понять.

– У меня есть просьба.

– Какая еще просьба? – настороженно спросила она.

– Если мы направляемся на Лунные острова, позволь мне отправить матери весточку, чтобы она знала, что я жив. Последний раз, когда она меня видела… – я сглотнул, – меня тащили в тюрьму.

– Ты так заботишься о ней, – произнесла она, словно это было чем-то плохим.

– Конечно. Я всегда думаю о тех, кого люблю.

Цзинь вздохнула, раздраженно, но… как будто уже смирившись.

– Ладно. Когда доберемся, найду почтовую птицу.

Надежда вспыхнула во мне, согревая лучше, чем дневное солнце. Между нами все еще царил холод, но ее сдержанное согласие значило куда больше, чем простое безразличие.

– Спасибо, Цзинь. – Ее имя сорвалось с губ мягко, осторожно, словно я нес хрупкий фарфор. Хотелось произнести его еще раз. Десять раз. Сотню. Тысячу. Но я сдержался.

– Спи, – сказала она. Не холодно. Не резко. Просто… сказала.

И вновь воцарилась тишина.

Ровное дыхание Цзинь было лучше колыбельной, а волны усталости мягко затягивали меня в дремоту, окутывая сознание.

Не прошло и нескольких минут, как я тоже погрузился в сон, в последний момент уловив, как серый узел нити Судьбы между нами снова едва заметно начал срастаться.

– Сай?

Что-то мягко коснулось моей щеки. Кончики пальцев? Нет, мягче. Может, губы? Веки были слишком тяжелыми, чтобы открыть глаза. Песок оказался удивительно комфортной постелью. Мое тело утонуло в нем, тонкие зерна обвили меня, создавая мягкую оболочку. Мне хотелось остаться здесь подольше, но…

– Сай!

Цзинь постучала двумя костяшками по моему лбу. Острая боль вывела меня из сна, и я сразу же схватился за голову.

– За что? – возмутился я, мгновенно став настороженным и бодрым.

– Уже вечер, – сказала она без всяких эмоций, сразу начав снимать мою накидку, превращенную в укрытие. – Воды почти не осталось. Нужно как можно скорее найти еще, а то ты не протянешь и трех дней.

Песок заполнил мой рот, когда мы встали. Воздух стал значительно прохладнее, легкий ветерок принес долгожданное облегчение. Луна, полная и яркая, серебристым диском освещала темное небо. Я смотрел на бескрайние звезды, очарованный их ослепительной красотой. Любовался полотном, на котором мерцали завораживающие узоры, более сложные, чем на лучших коврах в Пяти царствах.