Книга Сказ о снегах, страница 19 – Ксения Лисицына

Выражение лица Крива не менялась на протяжении всего рассказа. Когда гусляр закончил, тот только медленно кивнул. Потом сказал:

– Я жду доказательств.

Горецвет бросил взгляд на Ружену. Та кивнула ему и встала. Но призвать магию в тишине, чувствуя как внимательно, не отрываясь смотрит на неё Крив… Это оказалось не так-то просто.

Вздохнув, она решила поменять тактику. Ружена представила, как её скрывает от чужих глаз пелена белого снега. Представляла она его, правда, опираясь на чужие описания, так что не была уверена, что получится.

Но магия откликнулась. И на неё обрушился белый водопад снега. Снежинки были маленькими, но вместе они образовали настоящее белое одеяние. Они касались кожи Ружены, охлаждая её, и тут же таили. Приятное ощущение и ничего похожего на ледяной холод, пробирающий изнутри.

Но вот снег лежал у её ног и медленно таял. Ружена посмотрела на Крива: кузнец выглядел впечатлённым, его глаз сиял. Горецвет смотрел на снег с неприкрытой радостью, и она подумала, что он, должно быть, действительно любил зиму, когда был маленьким мальчиком. Сколько лет он прожил с зимой? Три?

– Я вам верю, – сказал Крив, – вы действительно те, за кого себя выдаёте. Смотрите.

Он вытянул вперёд руку ладонью вверх. Медленно сжал кулак, а потом раскрыл его: вспышка и вот на его ладони танцует весёлый огонёк.

Горецвет покачал головой.

– Ваши способности куда полезнее моих.

– Твоя способность привела тебя ко мне, – сказала Ружена, – а теперь и к Криву. Правда, я не знаю, хорошо ли это.

Кузнец нахмурился, окинув её внимательным взглядом.

– Что ты имеешь в виду?

– Горецвет говорит, что мы должны вернуть зиму. Но почему? Что в ней хорошего?

Гусляр покачал головой.

– Дело не в том, хорошее это время года или плохое, а в равновесии. Я же уже говорил. Нельзя быстренько перестроить миропорядок, выкинуть из него кусок и надеяться, что от этого ничего не изменится. – Чувствуя молчаливую поддержку Крива, он начал горячиться, но быстро взял себя в руки. – Впрочем, это не важно. Я обещал тебе показать, к чему это привело, и я покажу. Нужно только пройти немного южнее…

Кузнец посмотрел на него с пониманием.

– Ты имеешь в виду гниль и насекомых? Слухи об этом дошли уже и до наших краёв. Однако люди считают, что всё это байки. Вот только…

Он замолчал, задумавшись.

– Только что? – Спросила Ружена, когда пауза затянулась.

Крив поднял на них взгляд.

– Я думаю, что произошедшее с Власом тоже из-за гнили. Не так давно он ездил к родне в город намного южнее нашего. И вернулся хуже, чем прежде. Что бы ни произошло на той охоте, это было последней каплей.

Ружена вспомнила, что говорила Ласточка о крови Власа. Коричневая с чем-то белёсым… Гниль. Вот только…

– С чего ты взял, что это именно из-за зимы?

Кузнец покачал головой.

– Я не знаю, просто предполагаю. Но что ещё это может быть?

Она пожала плечами.

– Болезнь. Плохая кровь.

Горецвет раздражённо вздохнул.

– Ладно, оставим пока это. Потом сама увидишь, что к чему. А пока, Крив, расскажи-ка нам о себе. Видишь ли, наши с Руженой истории оказались похожи и мне интересно…

Он ещё не договорил, а кузнец уже кивал.

– Понимаю, расскажу.

Бросив взгляд куда-то за плечо Ружены, словно смотреть на неё или на Горецвета ему было некомфортно, он заговорил:

– Двадцать один год назад мои приёмные родители нашли меня зимой в лесу. Никто не знал, откуда я взялся, но предположения строили разные. Больше всего людей удивило, что, несмотря на жестокие морозы, которые ударили в тот год, я совсем не замёрз. Ещё в раннем детстве я тянулся к огню. Не просто из интереса, как другие дети, а постоянно, словно он непреодолимо меня притягивал. Родители, устав меня оберегать, решили дать мне разок обжечься. Они были уверены, что это меня остановит. Вот только когда я схватился за огонёк свечи, он меня не обжог. С тех пор родители стали замечать всё больше и больше таких моментов. Они как могли скрывали это от других жителей деревни, зная, что пойдут толки. Но когда я подрос и сам осознал свою способность, я стал хвастаться ей перед друзьями. Так я свёл на нет все усилия моих родителей. Люди начали шептаться о том, что они подобрали в лесу «нечистое дитя». Что я что-то навроде чёрта, сбежавшего из Нави, и поэтому огонь мне не страшен.