Книга Порочные идеалы, страница 26 – Элвин Гамильтон

Впервые его имя появилось на первой полосе «Рупора». «Обращение Исенгрима к жителям Вальштада» – напыщенно гласили крупные буквы. В письме он изложил свою печальную историю и объявил, что вступил в Народно-эгалитарную партию в надежде построить более справедливый мир для людей вроде него. Как будто несправедливость мира была для кого-то новостью.

Верхние круги лишь презрительно фыркнули. История Исенгрима мало чем отличалась от истории Онора Хольцфалля. Но Исенгрим подвел свою семью, в то время как Онор спас жену, проявив добродетельность. Будь Исенгрим хорошим человеком, наверняка и ему пришел бы на помощь могущественный бессмертный дух. Как и говорила Мерси Хольцфалль, мир справедлив к тем, кто этого заслуживает.

Письмо Исенгрима заканчивалось ультиматумом. Губернатор обязан принять закон, позволяющий не только Хольцфаллям владеть землей. Нельзя вечно держать людей в кабале, заставляя каждый месяц платить арендную плату – которую в любой момент могут повысить – за крышу над головой. Они имеют право владеть своими домами, как Хольцфалли владеют своими. А если губернатор откажется, предупреждал Исенгрим, его ждут суровые последствия.

Смехотворное предложение. Хольцфалли вырубили этот город топором Онора. Вальштад существовал только благодаря им. Каждый клочок земли, где не росло дерево, принадлежал Хольцфаллям. Никто не собирался отменять законы, на которых строился этот город.

В газетах безжалостно насмехались над таинственным Исенгримом. Никто не знал, как он выглядит, но это не помешало «Зачарованному городу» опубликовать карикатуру, изображавшую его великовозрастным младенцем, грозящим закатить истерику. «Волшебное зеркало» нарисовало город в облике прекрасной женщины, отмахивающейся от назойливой мухи с подписью «Исенгрим». «Вестник Вальштада» превзошел всех – в их интерпретации Исенгрим предстал беззубым волком, рычащим у двери губернатора: «Сейчас ка-а-ак подую…» А губернатор под защитой крепких стен комментировал: «Ну и гримаса у этого Исенгрима!»

Само собой, никаких реформ не предвиделось. Нора и думать забыла о загадочных «последствиях», но три дня спустя в торговом центре «Рикхаус» прогремел взрыв бомбы. Норы там не было. Зато в скором времени Ангелика Бамберг собрала всех на яхте по случаю своего дня рождения и рассказала все подробности. Вспышка, грохот, крики и осколки стеклянного купола, обрушившиеся на покупателей алмазным дождем.

Погибших не было, но раненых предостаточно. Ангелика заработала неровную царапину на щеке и, по мнению Норы, слишком уж упивалась возможностью ее демонстрировать, вместо того чтобы за одну ночь залечить чарами. Восьмидесятилетняя Урсула Лётце ослепла на левый глаз. К счастью, Урсула была одной из немногих, кому шла повязка, украшенная изумрудами.

После этого Исенгрим перестал казаться таким уж беззубым.

Народно-эгалитарная партия прекратила свое существование. На ее место пришли гримы, избравшие своим символом волка и надевшие маски, чтобы скрыть личности. Они больше не призывали к забастовкам – вместо этого они поджигали фабрики среди ночи и разбивали заводские станки. Те, кого полиции удавалось арестовать, никогда не выдавали Исенгрима.

Взрывов больше не случалось, но в городе все равно приняли меры предосторожности. Многослойные чары укрепляли стены любого здания, где бывали состоятельные горожане.