Книга Порочные идеалы, страница 72 – Элвин Гамильтон

Лотти знала, каково это – мучиться от голода. От отчаяния. Но Грейс оставалась равнодушной.

– Можешь считать, что тебе повезло. Больше не придется волноваться о своей жалкой зарплате.

– Не надо… – начала было Лотти, но Грейс ее опередила, встав и направившись к столику у стены.

– Конечно, сначала надо удостовериться, что ты не побежишь снова распускать про нас сплетни. – Грейс достала из ящика стола что-то вроде карманных часов с зеркальцем внутри и повернула заводную головку. Потом она направила зеркальце в лицо горничной, словно показывая ей отражение. С кольца на ее пальце сорвалась искра и исчезла в зеркальных часах, активируя неведомые чары.

Кольцо-блокатор по-прежнему лежало на столе, так что Лотти прекрасно услышала, как исчезают воспоминания горничной. Они утекали из ее разума в зеркало. Воспоминание о том, как она лихорадочно писала записку в чулане с постельным бельем, пока ее не застукала мадам Винтерхальтер. Воспоминание о подслушанном споре. Воспоминание о том, как она пришла на работу этим утром, сгорая от нетерпения увидеть новенькую Хольцфалль. Как они с другими горничными сплетничали о ней, переодеваясь в рабочую форму на рассвете.

Грейс захлопнула зеркальце. Девушка рывком вернулась в настоящий момент и застыла в растерянности. Лотти слышала, как она пытается осмыслить происходящее. Заполнить провалы в памяти. Чувствует нарастающую панику при осознании, что осталась без работы и даже не знает почему.

– Можете идти. – Грейс безучастно махнула рукой.

Мадам тотчас выволокла девушку за дверь. Грейс отвернулась, а другие горничные продолжили работу, будто ничего не произошло. Но Лотти пробрал озноб.

– Ты украла ее воспоминания.

– Простые чары забвения, не более того. – Грейс лениво отбросила зеркальце на диван.

Лотти по-прежнему слышала в нем воспоминания горничной. Как приглушенный разговор за стеной. Затем Грейс ласково погладила ее по щеке.

– Это необходимо, чтобы нас защитить. – Грейс едва заметно улыбалась, и Лотти ощутила через прикосновение, что ей нравится такая наивность. В глазах Грейс Лотти была скромной, растерянной деревенской девочкой. Она этого и хотела. Лотти не могла показать ей, какой злой и неблагодарной она выросла на самом деле. – Тебе многое придется узнать, чтобы стать частью нашей семьи, Оттолина.

Аугуст проснулся от шелеста газеты, упавшей на стол. Последнее, что он помнил, – как решил на минутку прикрыть уставшие глаза после того, как отправил заметку в печать.

Теперь с первой полосы газеты на него смотрела Онора Хольцфалль. А сверху нависал главный редактор.

– Мистер Варджин. – Аугуст потер лицо, чтобы прийти в себя. – Простите, я…

– Задремал на рабочем месте. – Главный редактор похлопал его по плечу. – Такое случается со всеми хорошими газетчиками. – С тех пор как Аугуст устроился на работу в «Рупор», мистер Варджин называл его мальчишкой-фотографом. Звания «газетчик» он удостоился впервые. Аугуст выпрямился. – Хорошая работа. – Мистер Варджин протянул ему чек, на котором виднелись два нуля. В голове у Аугуста мгновенно возник список счетов, которые он сможет оплатить. Он потянулся к чеку, но мистер Варджин слегка отвел руку. – Как тебе удалось туда попасть?

Рэндольф Варджин имел добродушный вид и на диво ухоженные волосы с проседью. Аугуст работал здесь с осени и за все это время только раз сумел выбраться к парикмахеру. Но Варджин, похоже, намеренно стриг волосы коротко и зачесывал назад, чтобы они не закрывали шрамы на лице.