Книга Порочные идеалы, страница 86 – Элвин Гамильтон

На этот раз широкую улыбку Оскара не смогли спрятать даже сцепленные ладони.

– Ты тоже неглупа, – сказал он.

– Я знаю.

Оскар задумчиво посмотрел на них, а затем перевел взгляд на газету, лежащую на столе, и лениво ее полистал.

– У твоей бабушки – другой, не Хольцфалль, – отличное деловое чутье. А ты, говорят, больше пошла в нее, чем в Мерси Хольцфалль.

– Если ты знаешь, у кого кольцо моей матери, почему просто не присвоишь его себе? – спросила Нора, проигнорировав закинутый в ее сторону крючок. – Оно стоит миллионы заубов.

– Да хоть миллиарды. Деньги не стоят того, чтобы связываться с самым громким убийством столетия.

Нора догадывалась, к чему он клонит.

– Тогда что ты хочешь в обмен?

– Информацию. – Оскар перелистнул газету на первую полосу, где красовалось лицо Оттолины. – Ее отец. – Он указал на фотографию. – Кто он?

Нора ни за что не подумала бы, что глава преступного мира всего Вальштада заинтересуется грязным бельем тети Грейс.

– Ты предпочитаешь сплетни деньгам?

– Знания – это сила. – Оскар откинулся на спинку стула. – Твоя бабушка – та, которая Хольцфалль, – приложила немало усилий, чтобы скрыть ее существование. Мне интересно почему.

Значит, шантаж.

– Тетя Грейс и бабушка лгали мне целых шестнадцать лет, – уклончиво ответила Нора. Казалось бы, согласиться на предложенную цену просто. Вчера бабушка и тетя продемонстрировали, что ни в грош ее не ставят. Она не обязана была их защищать. – С какой стати им признаваться теперь?

– От правды, которую твоя тетя согласилась бы просто рассказать, толку было бы мало. Ты девочка смышленая. Есть и другие способы все узнать. – Оскар устроился поудобней и снова занялся газетами. Нора чувствовала, как Аугуст сверлит ее взглядом, но сама продолжала смотреть на Оскара Уоллена. Она не хотела знать, к чему подталкивает ее Аугуст: согласиться или уйти. Чувство противоречия заставило бы ее выбрать противоположный вариант.

– Вот что я предлагаю, мисс Хольцфалль. Раздобудь нужные сведения, и я помогу найти того, кто прикарманил кольцо твоей матери. В противном случае вы с Аугги можете и дальше опрашивать владельцев всех ломбардов в городе. Можете даже использовать мое имя, я не против. Но вы скорее протрете башмаки до дыр, чем узнаете что-то полезное.

Пусть Лотти и сказала Модести, что новости в городе разносятся быстро, но она все равно не ожидала увидеть в дневных газетах фотографии, сделанные всего несколько часов назад.

Каждый газетный киоск по пути из торгового центра на фуршет пестрел снимками, на которых Лотти выходила из отеля в куртке Тео поверх халата, а Модести широко улыбалась камерам.

Такими темпами в вечерних газетах наверняка появятся кадры, на которых она входит в особняк Арндтов в шелковом изумрудно-зеленом платье с бриллиантами на шее и запястьях, а Модести все так же широко улыбается.

Лотти даже не пыталась понять, какой ценностью обладает внимание журналистов. Почему Модести хотела вызвать зависть у девчонок вроде Эстель, живущих совершенно другой жизнью. Но, поднимаясь по ступеням особняка под объективами фотокамер, одно Лотти понимала точно: сейчас у нее есть это внимание и Модести его жаждет.

– Стервятники, – неубедительно вздохнула Модести, когда они вошли в особняк. Она взяла с подноса два фужера шампанского и протянула один из них Лотти. В этот момент Лотти даже не нужно было притворяться, чтобы сойти за деревенскую простушку. Потолок особняка Арндтов был расписан сценами из сказок о старом лесе. Тролли крушили деревни, бессмертные духи вручали рыцарям волшебные клинки, юные девы пряли золото из соломы. А колонны были украшены такими роскошными цветочными венками, что чей-то сад, наверное, пришлось выщипать подчистую.